Через час на горизонте появилась луна и осветила… безбрежный океан. Земли не было. Только через четыре часа, перед рассветом с каравеллы «Пинта», идущей впереди флагманского судна, прогремел долгожданный сигнал. Вахтенный матрос Родриго де Триана, сидевший на мачте, закричал: «Земля! Земля!», и тут же выстрелила бомбарда.
Вместе с первыми лучами солнца перед мореплавателями открылся низменный остров, которому Колумб дал имя Сан-Сальвадор. Объявив его собственностью Испании, он сообщил своим подчиненным, что увидел эту землю еще ночью, задолго до того, как матрос с «Пинты» закричал «Земля!», поэтому и королевская рента в десять тысяч мараведи принадлежит ему, адмиралу.
Вот тут-то и кроется загадка, на которую историки не могли дать ответа в течение веков. Все, кто знакомился с подробностями открытия Сан-Сальвадора, убеждались в том, что Колумб не мог видеть вечером 11 октября в океане огни с острова: слишком далеко еще находилась флотилия от земли.
Неужели знаменитый мореплаватель польстился на деньги, обещанные королем и королевой, и по существу обокрал своего матроса?
Да, отвечают одни исследователи, именно так и было. Колумб проявил здесь «отвратительную жадность», тем более недостойную столь великого человека, что размер годовой ренты, назначенной за увиденную землю Нового Света, был совсем небольшим по сравнению с другими благами, которыми пользовался Колумб как адмирал и как вице-король вновь открытых земель.
Но были и другие точки зрения.
Соглашаясь с тем, что Колумб не мог видеть огней на острове Сан-Сальвадор, некоторые историки объясняли происшедшее тем, что Колумба интересовали в этом случае не деньги, а слава. Адмирал хотел, чтобы о нем было написано: он не только возглавил великую морскую экспедицию, но и первым увидел новые земли.
И ради этого пошел на то, чтобы отнять у матроса заслуженную им награду. Обиженный попытался восстановить справедливость через суд (матрос против адмирала!), но Колумб настоял на своем и до конца дней получал эту сомнительную ренту.
Один из биографов Колумба, американский историк С. Морисон, стремясь оправдать руководителя экспедиции, пишет, что тот и в самом деле видел злополучный свет в океане. Каким образом? Очень просто: это был «обман чувств, галлюцинация, вызванная перенапряжением внимания». Для моряка, говорит Морисон, здесь нет ничего загадочного; такие явления не требуют каких-либо иных объяснений.
Согласимся, что в этом утверждении есть немалая доля правды, если речь идет о самом Колумбе. Однако свет в море видели еще два человека. И даже подписали официальный документ. А они не стояли часами на палубе, вглядываясь в горизонт. Не было у них «перенапряженного внимания», не было и условий для обмана чувств.
Что же видел Колумб за несколько часов до открытия Америки?
За время, прошедшее с тех пор, об этой загадке были написаны, можно сказать, целые тома. Но прояснилась она только в нашем столетии.
И как часто бывает в науке, ответ был найден при изучении совсем других явлений. Около сорока лет назад английский биолог Л. Крэвши изучал в районе Багамского архипелага, в состав которого входит остров Сан-Сальвадор, жизнь морских червей из рода одонтозуллис.
Эти черви обитают здесь на коралловом дне и лишь временами поднимаются на поверхность моря, чтобы участвовать в размножении рода. Происходит это всегда в период полнолуния.
После захода солнца, но еще до восхода луны донные черви начинают всплывать наверх и сигнализировать друг другу светом. В темноте тропической ночи на поверхности воды переливаются огоньками массы этих организмов. Этот живой свет и увидел Колумб в ночь на 12 октября 1492 года, когда его каравеллы были уже совсем у цели.
После открытия заокеанских земель к ним устремились бывалые моряки и наемные солдаты, авантюристы и откровенные пираты. Рассказы об открытиях генуэзца Колумба передавались из уст в уста по всей Европе. «Воображению, — пишет в своей книге „Открытие Земли“ Жюль Верн, — рисовались золотые россыпи и сказочно богатые земли по ту сторону океана. В сердцах закипали страсти, порождаемые корыстолюбием и алчностью. Колумб, сам одержимый жаждой обогащения и желанием продолжить свои открытия, снова стал собираться в далекое плавание. На этот раз ему уже не понадобилось искать влиятельных покровителей и доказывать, какие неисчислимые выгоды сулит его предприятие. Без особого труда были найдены и необходимые средства для подготовки новой экспедиции, и люди, готовые следовать за ним хоть на край света».