— Да потому, — воскликнул Нуци, — что Джузеппе Теплиц — дед, а сын его Лодовико — дядя нашего Симона по материнской линии! Теперь-то, надеюсь, понял?
Хаим почесал затылок, сморщил лоб, пожал плечами.
— Может быть, я действительно провинциал, Нуцик, но честно тебе признаюсь, я и сейчас не пойму, как это какие-то Джузеппе и Лодовики могут быть близкими родственниками Соломонзона?! Убей, не понимаю…
Нуци окончательно рассвирепел. Нетерпеливо стал он рассказывать Хаиму, как в давние времена после очередного погрома еще совсем молодой Теплиц, и вовсе не Джузеппе, эмигрировал из Галиции и долгое время скитался, пока не нажил капитал и не превратился в Джузеппе Теплица.
— Что ж получается? — удивленно и не без горечи произнес Хаим. — Его колотили антисемиты, а он теперь с фашистами заодно?
Нуци тяжело вздохнул.
— Как ты будешь работать на новой должности, я понятия не имею… Иногда вроде бы разумно рассуждаешь, мыслишь, как вполне нормальный человек, а иной раз такое отмочишь, что уши вянут!.. Вот скажи мне, пожалуйста, разве имеет значение, что один — фашист, а другой — еврей, если оба они извлекают из взаимной сделки большую выгоду? Или ты думаешь, что оружие нам падает с неба, а фунты и доллары мы собираем, как грибы в лесу? Надо же все-таки немного пошевеливать мозгами, холуц Хаим бен-Исраэль Волдитер!
Хаим чувствовал себя школьником, по недоразумению попавшим в коммерческую академию. Он покорно слушал и уже не удивлялся, когда Ионас стал в качестве примеров называть имена и фамилии некоторых директоров крупнейших банков Европы, в частности Италии — Альберто Адлера и Чезаре Гольдмана.
— Может быть, ты думаешь, что они чистокровные римляне? — ухмыляясь, спросил Нуци. — Ничего подобного! Наши. А небезызвестный делец-финансист Кастельони, по-твоему, кто? Сын раввина из Триеста… Да, представь себе! И, между прочим, во главе правления известнейших итальянских военных заводов «Ансальдо» стоит Исай Леви… Этот, правда, не менял своего «ярлыка»! И, кстати, тебе не мешает знать, что наш Симон только здесь стал Соломонзоном, тогда как проживающий в Румынии его отец с тех самых пор, когда был он в Вене уполномоченным рурских промышленников и там же директором «Дойче банк», прекрасно себя чувствует, присвоив фамилию Саломсен!
Хаим ничему больше не удивлялся и ничего не спрашивал, опасаясь попасть впросак и снова обнаружить свою «провинциальность». А Ионас, полагая, что ему наконец-то удалось убедить Хаима, торжественным тоном заключил:
— Теперь ты представляешь себе, какие головы за нас с тобой думают? Так что можешь не беспокоиться, Хаймолэ, тут все делается на солидной основе! И неспроста наш Симон на днях сказал, что недалеко то время, когда голубые рубахи хавэрим из «Иргун цваи леуми» будут хозяйничать на палестинских землях от Евфрата до Нила!.. Понял, провинциал ты бессарабский?!
Хаим понял. Понял, что голуборубашечники, которыми руководит Симон Соломонзон в Палестине, так же как чернорубашечники итальянского дуче, коричневорубашечники германского фюрера и молодчики румынского вожака легионеров Хории Симы, щеголяющие в зеленых рубахах, действуют, никого не щадя, и не иначе, как с помощью взрывчатки, пуль и ножей… Он понял еще, что все они сродни друг другу и что за их спинами действительно стоят такие «головы», как мультимиллионер Теплиц. Понял Хаим и ужаснулся…
8
Еще совсем недавно Хаим Волдитер относился недоверчиво к высказываниям Нуци Ионаса о планах создания многомиллионного еврейского государства. «О каком государстве с молочными реками и кисельными берегами можно говорить всерьез, если здесь нет даже нормального сортира? — думал он, но тотчас же возражал самому себе: — Конечно, такие, как Соломонзон, живут ничего себе! Дом-особняк, ковры и прислуга, телефоны и шоферы… Роскошь! Для них здесь действительно земной рай. Им можно жить… Почему бы и нет?!»
Хаим ничего не знал о закулисной деятельности сионистской верхушки, создавшей различные тайные организации. Не знал он, что эти организации располагают разветвленной сетью агентов в правящих кругах и правительственных учреждениях многих стран мира. Не знал он и об истинном назначении Экспортно-импортного бюро, служащим которого состоял с первых дней прибытия в Палестину.
Между тем тайные организации сионистов с каждым днем все более активно разворачивали свою деятельность, направленную на создание в Палестине еврейского «национального очага». В системе этих организаций особое место принадлежало специальной оперативной службе при штабе Хаганы, исполнявшей роль секретного политического ведомства и занимавшейся сбором информации. Эта служба при штабе Хаганы получила два года назад через своих доверенных лиц от английских чиновников «Верховного комиссариата по мандату для Палестины» документ с пометкой «Strictly confidential»[68]. В нем сообщалось о предстоящем прибытии в Палестину двух корреспондентов немецкой газеты «Берлинер тагеблатт».