– Левине Маркус.
– Я, – встал Марк.
– В седьмой кабинет, – улыбнулась ему и ещё десятку цветных мальчиков примерно одного возраста белая немолодая женщина в очках – секретарь школы мисс Джулианс.
Седьмой кабинет ничем не отличался от класса в пансионе, даже учебные столы-парты такие же, и Марку стало легче. Они сели, как им сказали, по одному, и перед каждым положили ручку и несколько листков в линейку и в клеточку.
– Наверху пишете полностью фамилию и имя, – сказал им молодой светловолосый мужчина.
Марк достал свою ручку – подарок отца и к тому же свой инструмент надёжнее – и старательно склонился над листком.
Сначала писали диктант. Десять предложений. Вначале до смешного лёгкие, он такие ещё в имении писал под диктовку дяди Стефа, а потом посложнее, а два последних предложения длинные, с длинными словами. В одном слове он был не уверен, но исправлять не решился, да и непонятно, что и как исправлять. Вот чувствует, что неправильно написал, а найти ошибку не может.
Написав диктант, отложили листы в линейку, взяли в клеточку и решали примеры и задачи. Двадцать примеров и три задачи. Здесь так же: первые очень лёгкие, а потом сложнее и сложнее. Последняя задача была очень хитрой, чтобы подобраться к ответу, пришлось три дополнительных действия сделать.
Сдавая свои листки, Марк заметил, что последнюю задачу решили не все.
После всего этого они вернулись обратно в зал. Малышей не было, и самых старших тоже. И сначала шёпотом, а потом всё смелее они стали разговаривать. Кто как написал какое слово, как решал задачи. Возвращались в зал ещё вызванные. Шум становился всё сильнее. А когда стали появляться старшие, пришла секретарь и по списку вызвала первую группу на собеседование. Попал в эту десятку мальчиков и Марк. С тремя из вызванных он вместе писал диктант и решал задачи, ещё двоих – Риччи и Дика – знал по пансиону. Четверо остальных были белыми.
В этом кабинете за длинным столом сидели директор и ещё учителя. Среди них Марк увидел того светловолосого, что диктовал им, и почему-то успокоился. Они сели за парты и выходили по одному к столу, рассказывали о себе и отвечали на вопросы. От волнения Марк плохо слушал, о чём спрашивают и что отвечают, от напряжённо ждал своей очереди.
– Молодец, садись, – отпустили на место рыжего мальчишку в новеньких ярко-голубых джинсах. – Следующий.
Следующим был Марк. Вздрогнув, он встал и вышел к столу.
– Назови своё полное имя.
– Маркус Левине, сэр.
– Ты уже учился в школе?
– Нет, сэр. Когда мы жили в имении, со мной занимался отец, и ещё дядя Стеф, а здесь я ходил в пансион мистера Эдуарда Хольмстона.
Одобрительные улыбчивые кивки. И Марк перевёл дыхание: пронесло. В начале-то он совсем по… по-детски сказал, только к концу фразы выправился. Потом его попросили назвать свой полный адрес, спросили, какие графства и штаты он ещё знает, а знает ли про океаны, горы и другие страны. Вопросы были лёгкие, и отвечал Марк уверенно и даже не удержался от лёгкого хвастовства:
– Я могу показать это на глобусе, сэр.
– Молодец, – рассмеялись в комиссии.
Ещё несколько вопросов, и его отпустили. Марк сел на место и перевёл дыхание. Кажется, он на все вопросы ответил правильно. Покосился на соседей. У стола теперь стоял Дик, отвечал правильно, только раз от волнения сбился и вместо «сэр» сказал «масса», но на него, похоже, не рассердились.
Дик отвечал последним. Когда он сел на своё место, встал директор.
– Спасибо, ребята. Вы все молодцы, отвечали очень хорошо. Теперь можете идти отдыхать, а завтра после десяти приходите смотреть списки. Вы всё поняли?
– Да… да, сэр, – закивали они вразнобой.
– Пройдёте налево по коридору и прямо в центральный холл. Не заблудитесь?
– Нет… нет, сэр… до свидания, сэр…
Они дружно повскакали с мести, едва директор кивнул, и вылетели, толкаясь, за дверь, даже не расслышав смеха за столом комиссии.
По коридору и холлу они пробежали все вместе, уже не разбираясь, кто какого цвета, и только во дворе остановились, выглядывая родителей.
– Папа! – Марк со всех ног кинулся к отцу.
Ларри встал ему навстречу, обнял.
– Ты в порядке, сынок?
– Да, – Марк прерывистым вздохом перевёл дыхание. – Пап, я всё решил. И написал, и на вопросы ответил.
– Молодец, – Ларри погладил его по голове.
– Пап, я в одном слове не знаю…
– Давай посмотрим, – Ларри достал из кармана блокнот с ручкой и дал Марку. – Ну-ка, напиши.
Марк, даже не обратив от волнения внимания, что отец разрешил ему взять свой инструмент, старательно написал то слово. Получилось криво: он ещё не умел писать на весу. Посмотрев, Ларри вздохнул и исправил. Целых две буквы!