Не знали покоя связисты. Начальник штаба бригады капитан 3 ранга А. Я. Чирков, наладив связь с подразделениями, проверял ее днем и ночью, усложнял задачи связистов, поднимал их по тревоге, заставлял непрерывно тренироваться.
Позывные батальонов и рот были взяты из морского обихода. 16–й батальон теперь именовался «Шквал», 144–й — «Якорь», 305–й — «Клотик», тыл бригады — «Гавань», взвод разведки — «Крюк», саперная рота — «Тральщик», штаб бригады — «Линкор».
Обходя подразделения, я продолжал знакомиться с людьми, присматривался к командирам и политработникам. Росло хорошее, гордое чувство уверенности, что бригада богата прекрасными воинами и готова драться с врагом по — богатырски.
Вот младший лейтенант Петр Ябров — энергичный, боевой. Когда под Новороссийском батальон Красникова штурмовал занятую гитлеровцами высоту, Ябров первый поднял свою роту в атаку и захватил очень важную позицию на высоте. Фашисты обошли было роту с фланга, но Ябров послал им навстречу один свой взвод — и он разбил целую роту вражеских автоматчиков.
Среди ротных командиров 144–го батальона выделялся Александр Куницын — серьезный, вдумчивый, принципиальный человек, хороший воспитатель бойцов и сам бесстрашный воин.
Отлично показали себя в прежних боях командиры рот 305–го батальона Алексей Ковылевский, Александр Каратаев, Вадим Ржеуцкий, Анатолий Богаченко, Георгий Кисин. Весь личный состав 305–го очень энергично готовился к новым боям, усиленно занимался тренировками…
Но мы лишились в те дни комбата Цезаря Куникова. Случилось это так. Он поехал в тыл. По узкой дороге двигалась колонна автомашин, и вдруг над этим районом появилась вражеская авиация. Куников выскочил из кабины, стал подавать команды и сигналы шоферам, чтобы быстрее рассредоточить колонну. Вдруг какой — то шофер, не осмотревшись, двинул свою машину назад и притиснул стоявшего там Куникова к борту другой машины. Командира с травмами привезли в госпиталь. Трудно было рассчитывать, что он вернется в строй.
Вместо Куникова командиром 305–го батальона решили назначить капитан — лейтенанта А. М. Шермана — бывшего командира 4–го керченского батальона морской пехоты, который после новороссийских боев слился с 305–м. Я знал Шермана с начала войны. Этот человек вырос на наших глазах. Перед войной он окончил Высшее военно — морское училище связи и во время первых боев на Керченском полуострове в 1941 году был начальником связи 9–й бригады морской пехоты. А в конце того же года он возглавил 2–й штурмовой отряд морских пехотинцев, высаживавшийся десантом в Феодосии. Позднее, командуя 4–м батальоном морской пехоты в боях за Новороссийск, показал себя смелым, волевым, вдумчивым и находчивым командиром.
Возвращаясь после разговора с Шерманом в штаб бригады, я зашел в 144–й батальон. На поляне собралась большая группа бойцов. Они сидели на грудах сухих листьев, на пнях и поваленных стволах деревьев.
Комбат Востриков, увидев меня, оживился:
— Очень кстати пришли! Тут мы с Илларионовым затеяли познакомить наше пополнение с историей бригады, с боевыми делами и традициями морских пехотинцев. Выступают наши бывалые воины и рассказывают, как действовали в прошлых боях. Вот сейчас поделится своими воспоминаниями санинструктор Панна Козлова. Не удивляйтесь, эта девушка в боях не уступала лихим морякам, и ей есть что рассказать. Хотите послушать?
Я, конечно, заинтересовался и занял место рядом с Востриковым у края поляны.
Перед новичками, прислонившись к массивному стволу старого дуба, стояла рослая круглолицая девушка с аккуратно подобранными под пилотку пышными волосами. Стоявший рядом военком Илларионов что — то говорил ей, она в ответ, поджав губы, кивала головой. Потом Востриков сказал громко, обращаясь ко всем:
— Предоставляем слово санинструктору Панне Козловой. Расскажите, Панна, о том, как сами действовали в бою, о своих боевых товарищах.
Девушка смущенно поглядывала на людей, приготовившихся слушать ее, и, помедлив немного, начала говорить — неторопливо, задумчиво. В ее рассказе было много человеческой теплоты, глубокой любви к людям, переносившим суровые испытания войны. Говорила Панна увлекательно, красочно, живыми штрихами рисовала обстановку и людей.