На глаза одели шлем, ничего не видно, ничего не чувствую… Ей тридцать и очень плохо, Сергей уехал в Питер, скучно и грустно. Накануне ей снилась охота. Она убивает медведя, всадив ему в голову прозрачный ледяной кинжал. Медведь огромный и очень агрессивный, а она маленькая, запрыгнула ему на холку и ударила мощно в голову со всей силы…
На следующий день на улице к ней прицепился высокий симпатичный мужик. Умный, в меру интеллигентный, без Сергея все было скучно, и она дала себя оболтать. Мужик пошел помогать ей, варить суп. Почистил морковь и картошку, а потом начал грязно приставать. Все вокруг заволокло черным, ее сознание взорвалось, она толкнула его руками, все его сто килограмм, так, что он отлетел метра на три. Себя не слышала, что говорила, не вспомнить. Только потом увидела его, когда он просил ботинки отдать, стоя босиком на лестничной площадке.
После этого случая, ноги тряслись, часа два… Гадство, ведь ничего не видно, темно, все вокруг мягкое, теплое, легкое. И как они эту штуку здесь установили, на какие средства, ведь не института же физкультуры. Наконец разозлилась окончательно, расслабилась, сориентировала тело в пространстве. Почувствовала датчики на всех главных энергетических центрах. Разозлилась еще больше, сволочи. В глаза брызнул свет, в лицо и уши ветер. Холодно. Она стоит на самом краю каменистого высокого обрыва. Ветер буквально сбивает с ног, глаза слезятся. А она в нижнем белье и трико.
Ник смотрел на экран дисплея: — Валер, — спросил он, — как ты думаешь, сколько обезьянка протянет в Пар-э-Море?
— Минут пять. — Перед Валером стояла архиважная задача. Доесть бетерброды до того времени, как придется отмывать от кабинета девчонкино дерьмо. Зачем только ее прислали. Поесть и то спокойно не дадут.
— Да, больше вряд ли, чужая. — Ник усмехнулся. Пар-э-Мор был пугалом для адептов, мир где маги сдавали экзамены на подтверждение своего статуса, странный и непредсказуемый, сказочно красивый и сказочно жестокий для слабого. Забавно будет посмотреть на ее сопли и все остальное. Интересно, местные женщины устроены так же как все остальные, или коня на скаку остановит… Может быть у русского поэта была причина написать эти строки?
Они оба боялись классификаций до колик. Маг должен доказать свою состоятельность побеседовав с хранителем этого мира, а они во время своих испытаний могли пока только пугаться и шарахаться. Из всех магов института беседы удостоились двое, декан и ректор. И то, скорее всего одного слова "вон". Валер отзвонился декану, отчитался о прибытии девчонки.
Григорий помолчал в трубку. Потом сказал неожиданно серьезно. — Мальчики, она странная, будьте внимательны, обезьянка способна показывать фокусы.
Ник перебил их разговор:- Надо же сердце и голова в норме, никакой паники. Господи, какая адаптация, в жизни ничего похожего не видел. Она что, погулять там решила. Цифры на первой шкале пришли в движение и падали как капли: три, четыре, пять, семь…,- это черт знает что!
— Сейчас приду, — бросил в трубку декан.
— Ого, мамочки, пресветлая мать Ти, у нее все показатели адаптации зашкалило, смотри. Валер. Тридцать единиц и еще, еще… еще!
На дисплее зажглась вторая шкала. Парни рванулись к экрану, чуть не стукнувшись лбами.
Лика осознала себя на краю обрыва. Вцепилась в камни, жутко холодно, глянула вниз — километр или два, вид внизу как из самолета. Ей стало плохо. Голова не просто кружилась, а раскалывалась, на несколько каруселей, вращающихся в разные стороны. Уступчик, на котором она стоит сантиметров сорок. Скорость ветра, сдувающего ее минимум тридцать- сорок, а то и шестьдесят километров в час. Это сколько в метрах в секунду?… Мама! Мамочка! — заорала Лика. Буквально втягиваясь в скальный массив.
Нет, это же компьютер, никто ничего мне сделать не может, я сижу в удобном кресле, я все могу… Ну да, а этот прозрачный мешок на тот случай, если я грохнусь, что бы мои останки в мешке и остались, дешево и мило, даже искать не придется, все уже упаковано в лучшем виде…
Я все могу, Я могу все, — могу ходить как воробей, бегать как лисица, ползать как змея, нет, лучше как игуана, у них такие когти, что морской волной даже со скал не сносит. Ма-ма, у меня сейчас пальцы сведет! Стоп. Оцени обстановку. Холодно и пальцы закоченели, сводит руки. Бред. В комнате, где ты сидишь тепло, минимум двадцать по Цельсию. А я уже не могу держаться Ма-ма!!! Прекрати!!!