Недооценил я второго эльфа, или переоценил первого, но не успело тело поверженного рухнуть на землю, а второй преследователь, отставший от первого всего на шаг - полтора и имевший за счет этого чуть больше времени, среагировать успел. Ушел он низом, проскользнув мимо падающего тела товарища, а мой левый бок обожгло огнем. Зацепил-таки зараза клинком.
Я отскочил в сторону бросая обломок дубины и выхватывая из ножен трофейный меч. Края раны уже сомкнулись и наниты приступили к восстановлению повреждений, больно конечно, но близко не смертельно. Хотя не сомневаюсь ни на секунду, не отличайся от обывателя как орбитальный челнок от велосипеда, от распоротого до середины брюха концы бы отдал. Профи оказался оставшийся эльф, профи. По крайней мере по моим представлениям. Второй удар я успел встретить на клинок, как второй и третий, четвертым ударом эльф увел мой клинок в сторону, после которого эльф с нечеловеческой скоростью сблизился и вогнал в меня свой кинжал. Что и стало его ошибкой. Системы наноботов отработали штатно, фиксируя инородный предмет в ране, не давая ни повернуть клинок, ни выдернуть его, а я просто обхватил эльфа левой рукой за шею и уперев ладонь правой ему в висок, шею эту сломал. Концовка, как это часто бывает, вышла не по плану, хорошо хоть результат удовлетворительный. Враг повержен, а с ранением симбионты справятся в течении получаса.
- Ух ты, как ты их! - раздался громогласный возглас Орри, успевшего вернуться мне на подмогу. - Кому расскажу, не по верят. Чтобы пришлый двух эльфов на мечах победил. Да еще после этого на ногах стоять остался.
- Так уж и не поверят? - засомневался я.
- Конечно не поверят, не бывало такого отродясь. С эльфом на мечах махаться не каждый сможет, разве что доспех хороший надо, гномий. Чтоб ни единой щели не было. Тогда да, можно. А как ты, в одних портках да на Мастера Меча. Нет, не поверят. Скажут. Брешешь ты Орри. - копаясь в мешке одного из эльфов ответил гном.
- А ты таких неверующих тогда ко мне отправляй, подтвержу. - улыбнулся я в ответ и полез во второй мешок. Разговоры разговорами, а инстинкт мародера пресекать нельзя, тем более трофеи это все наши в бою добытые.
Эльфийские сумки порадовали. Мало того, что нам удалось разжиться припасами в виде множества свертков из больших сероватых листьев в которых была упакована различная снедь, в сумках нашлись и множество склянок, по словам Орри, бывшими зельями эльфийской медицины. Одну из них, маленькую, из зеленоватого стекла, Орри тут же протянул мне.
-- Выпей и смажь рану - сказал он протягивая склянку.
Я принял у него пузырек и с недоверием открыл, не спеша заливать в себя неведомую смесь.
-- Пей давай - не успокаивался заботливый гном - это "Сила жизни", почти мертвого поднимет. Расточительство конечно на такую рану её переводить, но нам скорость сейчас важна.
-- Расточительство говоришь? - зацепился за фразу я - вот и оставим на крайний случай. На мне все быстро зарастает.
-- Быстро говоришь? - ответил Орри, на лице которого читалась неуверенность. Успел он заметить и как мне по боку досталось, и как я кинжал из живота доставал. Эти картины однозначно никак не стыковались с моим бодрым видом и совсем небольшими царапинами, до состояния которых наниты уже успели затянуть полученные раны. - Ну тебе виднее.
-- Эх не простой ты человек, Алексей. Не простой. - покачал головой гном, забирая назад протянутую мензурку. - Помог ты мне, благодарствую, но если дальше вместе пойдем, неплохо бы тебе поболее рассказать.
-- Расскажу конечно, как двинемся. Сам же сказал, быстрее отсюда уходить надо. - попытался затянуть время я. Решить еще надо, что говорить можно, а то в этом сказочном средневековье крепко вляпаться можно, лишнего ляпнув.
-- Так пошли тогда. Здесь делать больше нечего. - Подытожил гном вставая и держа в руках вытащенную из последнего мешка немалых размеров секиру. Глядел он на нее при этом с такой нежностью, словно она любимым ребенком ему приходилась.
-- Твоя? - предположил я.
-- Моя. - протянул гном, педантично смахивая с лезвия, только ему видимые, пылинки - Родовая. Отец для меня ковал, а эти орясины в мешок сунули. Нельзя так с благородным оружием.
Орри достал из поясной сумки кожаный чехол и приладил на лезвие. После чего с гордым видом нацепил оружие на пояс.
В большом светлом помещении с белыми стенами и множеством ярких лам стояли медицинские капсулы. Во многих лежали обнаженные люди, по закрытым глазам и равномерному дыханию было видно, что они спят. К каждому пациенту тянулись множество тончайших нитей, соединяющих тела с нашлепками нанофабрик расположенных по периметру капсул.
Возле одной из капсул стояли полковник Нестеров и профессор Игнатьев, капсула была открыта, а спортивного вида мужчина, только что улегшийся на подготовленное ему место, произнес:
-- Павел Петрович, я готов.
Невысокий профессор с едва проклюнувшейся от напряженной работы ранней сединой хмыкнул и спросил.
-- Алексей, а вы точно уверены? Я же предупреждал, интеграция полноценного ядра управления нанитами во взрослый организм будет крайне болезненна. Сами цепочки мы в мозгу выращивать безболезненно можем, но сейчас так не получится.
-- Капитан Шадрин прирожденный воин! Мы приучены терпеть боль - вклинился в разговор, гигантский в неизменном броне-костюме, полковник.
-- Товарищ полковник, Николай, вы не понимаете, это не порез от бритвы и даже не ампутация без анестезии. Наниты будут внедряться в каждую нервную клетку организма, до последнего нейрона. Черт. Да мне даже сравнение не придумать. Давайте ограничимся сокращенной процедурой. В сотый раз прошу. - возбужденный ученый сопровождал каждую фразу размашистыми жестами. То тыкая пальцами в лежащего пациента, то крутя пальцами у виска. - И прервать или изменить процесс после запуска будет нельзя. Это в лучшем случае быстрая смерть, в худшем, Алексей, ты останешься овощем.
Профессор потратил не одну бессонную ночь, разрабатывая сокращенную процедуру интеграции. При её использовании наниты лишь выращивали дублирующую нейросеть для управления периферийными имплантами. И хоть такая схема не позволяла использовать в будущем даже половины потенциала наносимбионтов нового поколения, но в целом система все же превосходила в эффективности и быстродействии протоколы с установкой автономных имплантов. А самое главное снижались запредельные требования к реципиенту. Пережить две минуты невообразимой боли, требующиеся нанорепликаторам для подмены минимального набора нейронов для прохождения нервного столба, сможет большинство здоровых людей. Сделать же процесс безболезненным было возможно только при условии подсадки нанофабрики в организм на этапе эмбриона, а скорость такого подхода для получения готового бойца, естественно, никого не устраивала.
И вот теперь, после запуска второй очереди имплантаций по сокращенной схеме, полковник Нестеров потребовал установку наносимбионта по полной схеме, да еще и на взрослого человека. Даже добровольца где-то нашел. Капитан Алексей Шадрин полностью соответствовал требованиям к органике и нейроактивности. Технически развертывание было возможно, но вот профессора пугала длительность полного процесса. Целых восемнадцать часов гипервозбуждения нейронов. О психологических последствиях такого профессор не знал ничего. Подопытные обезьяны погибали от болевого шока не позднее десяти минут, даже при полном нанообеспечении жизнедеятельности. Мозг просто отключался. И вот теперь его заставляют экспериментировать на человеке.