Мнений было много‚ и много споров‚ но участники всех кружков сходились на единой цели: заселение Эрец Исраэль‚ распространение языка иврит – национального языка народа‚ непременное занятие сельским хозяйством: "Только трудясь на земле‚ сможет народ укорениться на ней..‚ только так сумеет он омолодиться‚ набрать силу!" Работать на земле‚ работать своими руками – это провозглашалось национальным долгом‚ делом чести‚ ответом на упреки недоброжелателей. "Нас обвиняют в том‚ что мы едим чужой хлеб. Мы не успокоимся до тех пор‚ пока не наводним рынки хлебом‚ выращенным собственными руками‚ чтобы тот‚ кто упрекает нас‚ мог наесться им досыта".
В самый разгар погромов‚ в январский день 1882 года‚ в петербургской синагоге собрались евреи‚ богатые и бедные‚ именитые и никому не известные: плакали‚ читали "слихот" – молитвы покаяния‚ главный раввин произнес речь. "Когда он‚ – писали в газете‚ – прерывающимся голосом нарисовал то положение‚ в котором ныне находится еврейство‚ протяжный стон‚ как будто из одной груди‚ вырвался внезапно и разлился по синагоге". В тот самый январский день в харьковской синагоге тоже молились евреи‚ а вместе с ними и молодые люди из ассимилированных семей‚ которые годами не появлялись в синагоге.
По окончании молитвы студент Исраэль Белкинд пригласил их к себе‚ и у него на квартире собрались тридцать человек – гимназисты‚ студенты‚ молодые люди‚ занимавшиеся профессиональной деятельностью. В то время в России были сильны идеи народничества; российские интеллигенты отправлялись в деревни‚ чтобы "отдать долг народу"‚ – молодежь‚ собравшаяся на квартире у Белкинда‚ приняла решение отправиться в Эрец Исраэль‚ работать на земле и подготовить место для тех‚ кто приедет следом за ними. Свой кружок они назвали Билу‚ по первым буквам их девиза на иврите‚ взятого из книги пророка Исайи: "Бейт Яаков‚ лху ве–нелха!"‚ что означает в переводе "Дом Яакова‚ вставайте и пойдем!"
Кружки Билу образовались и в других городах‚ набралось пятьсот двадцать пять человек‚ желающих со временем отправиться в путь; Х.Хисин записал в дневнике: "Отказаться от дальнейшего образования и в дикой стране приняться за плуг и заступ?.. Столько лет трудился‚ тянул лямку‚ я уже так сросся с мыслью о научной деятельности‚ – и теперь‚ недалеко от цели‚ променять это на тяжелый труд земледельца!.. Всё время во мне происходила сильная борьба‚ я был как в жару‚ пока решился. Но теперь я спокоен‚ я знаю чего хочу".
Их отговаривали друзья. Их планам противились родители‚ которые не желали отпускать юношей‚ почти детей‚ в незнакомые и опасные края. Их предостерегал из Иерусалима раввин Иехиэль Михаэль Пинес: "Я слышал‚ что многие школьники хотят ехать‚ даже не закончив учебы. Мой долг – предостеречь их; так делать не следует‚ этим они причинят зло и себе‚ и другим..." Но они уже приняли решение‚ и несколько билуйцев отправились в Стамбул‚ надеясь‚ что турецкие власти выделят земли для поселения трехсот человек. Им помогал Лоренс Олифант; было у них и рекомендательное письмо к Осман–паше‚ видному турецкому военачальнику времен русско–турецкой войны‚ который пробыл несколько лет в плену‚ в Харькове‚ и познакомился с местными жителями. Но переговоры в Стамбуле затягивались‚ обещания турецких властей‚ в конце концов‚ не осуществились‚ а первая группа билуйцев уже собралась в Одессе‚ чтобы отправиться в путь. Перед отъездом они опубликовали декларацию‚ в которой осудили капиталистическую собственность на землю и обещали отработать три года в сельскохозяйственной коммуне – "не ради личного обогащения‚ а на благо народа". "Израиль на своей земле‚ – говорилось в декларации‚ – на земле пророков‚ станет новым‚ социально справедливым обществом‚ ибо в этом заключается смысл возвращения народа в Эрец Исраэль".
В конце мая 1882 года приехали на эту землю два билуйца – Гилель Минц и Яаков Черток. Затем отправилась небольшая группа во главе с И.Белкиндом: тринадцать мужчин и одна девушка‚ Двора Сирота из Николаева. Шестого июля 1882 года они приплыли на пароходе в Яффу‚ с песнями промаршировали по улицам и поселились в двух маленьких комнатах на цитрусовой плантации: в одной комнате девушка‚ в другой – тринадцать мужчин. Следом за ними‚ двадцать второго августа того же года‚ приехали шесть человек из Москвы‚ и Х.Хисин записал в дневнике в день отплытия из Одессы: "Черное море‚ на пароходе "Россия"... Последние прощальные приветствия с берега... – и "Россия" на всех парах уносит меня из России... Ты оттолкнула меня‚ дорогая родина! На мои ласки ты отвечала холодной‚ беспощадной суровостью. Жестокий удел выпал нам на долю: вечно сеять и никогда не пожинать‚ вместо заслуженной благодарности получать одну брань и насмешки... Но полно предаваться горькому раздумью; довольно уже жить в людях‚ пора обзавестись своим собственным домом".
Какие же цели были у этих людей? Один из билуйцев‚ Владимир Дубнов‚ писал в Петербург своему брату‚ еврейскому историку Семену Дубнову: "Неужели ты думаешь‚ что единственная цель моей поездки сюда – это самоустройство‚ из чего следует вывод: если я устроюсь‚ значит‚ я достиг цели‚ если же нет – я достоин сожаления. Нет. Конечная моя цель‚ так же‚ как и многих других‚ велика‚ обширна‚ необъятна‚ но нельзя сказать‚ что недостижима... Конечная цель – со временем завладеть Палестиной и возвратить евреям политическую самостоятельность‚ которой они лишены вот уже две тысячи лет. Не смейтесь‚ это не химера. Средствами к достижению этой цели могут быть устройство земледельческих и ремесленных колоний в Палестине‚ устройство разного рода фабрик и заводов и постепенное их расширение... Кроме того‚ нужно приучить молодых людей и будущее молодое поколение владеть оружием..‚ и тогда... Здесь я теряюсь в догадках. Тогда настанет тот прекрасный день‚ пришествие которого Исайя предсказал в своих поэтических утешениях. Тогда евреи с оружием в руках /если это понадобится/ громогласно объявят себя хозяевами своей старой родины. Нет нужды‚ что этот прекрасный день настанет через пятьдесят или даже больше лет. Каких–нибудь пятьдесят лет не более как момент для такого предприятия. Согласитесь‚ друзья‚ идея прекрасная и возвышенная".
У билуйцев не было денег‚ чтобы купить землю и основать собственное поселение‚ а потому они стали поденными рабочими в сельскохозяйственной школе Микве Исраэль – молодые интеллигенты‚ отказавшиеся от карьеры‚ комфорта‚ обеспеченного положения‚ которые обрекли себя на тяжелый непривычный труд на жаре‚ по многу часов в день‚ в заброшенном и запущенном уголке мира.
Х. Хисин записал в дневнике после первого дня работы: "Я не имел никакого понятия‚ что нужно делать‚ для чего‚ где и как‚ тем не менее стал усердно размахивать и ударять киркой вкривь и вкось‚ по всем направлениям. Через короткое время на руках вздулись пузыри‚ лопнули‚ кровь показалась‚ и стало так больно‚ что я принужден был выпустить кирку. Но скоро я устыдился своего малодушия: "И этак–то ты хочешь показать‚ что евреи способны к физическому труду? – заговорил во мне внутренний голос. – Неужели ты не выдержишь этого решительного испытания?" Скрепя сердце и не обращая внимания на пронзительную боль в руках‚ я опять схватил кирку‚ яростно работал часа два подряд и потом в изнеможении сел отдохнуть... Спина невыносимо болела‚ руки были сильно изранены".
Так это началось: тяжелая работа‚ скудная еда‚ совместная жизнь коммуной‚ к которой следовало приспособиться. "Легкой работы нам не дают... – писал Хисин. – Надсмотрщик гонит в шею‚ не дает отдыхать‚ ибо ему так приказано. Гирш /руководитель Микве Исраэль/ это делает с тем‚ чтобы выбить из головы нашу "дурь" и заставить нас уехать... Ему никак не верится‚ чтобы русские евреи..‚ а тем более люди интеллигентные‚ могли серьезно работать". В сентябре 1882 года к ним присоединились еще несколько билуйцев. "Мы кругом в долгах. Если бы не уверенность арабов–лавочников в нашем неимоверном богатстве‚ мы могли бы умереть с голоду... Сегодня мы не завтракали‚ хлеба нет".
В это время приехал в Яффу Шарль Неттер‚ основатель Микве Исраэль‚ остался доволен их работой‚ пообещал построить для них жилье и купить землю. Но Неттер неожиданно умер; его смерть поразила билуйцев‚ и вскоре шесть человек вернулись в Россию‚ трое перебрались в Иерусалим‚ а оставшиеся собрались вместе‚ пятнадцать человек‚ не зная‚ что делать дальше‚ на кого надеяться. Давно ли они встречались в своих кружках в России‚ готовясь отправиться в путь и работать на собственной земле? Всё было просто тогда‚ всё ясно‚ – но что делать теперь? Может‚ и им вернуться назад‚ позабыв про прежние свои планы? Сказал один из них: "Нам предлагают разъехаться. Правда‚ нет никакого разумного основания‚ практического смысла в нашем упорстве. Но‚ вопреки всем невзгодам‚ наша идея слишком дорога для нас... Не забудьте‚ господа‚ что никто не просил нас явиться спасителями нашего народа. Мы сами гордо схватили то знамя‚ которое‚ может быть‚ подняли бы более сильные люди. Теперь идет вопрос не о нас лично‚ а о великом деле возрождения‚ которое мы собою олицетворяем..." И они остались.