8
Далеко не все сионисты были верующими людьми‚ исполняли заповеди иудаизма‚ и это отталкивало ортодоксальных евреев от сионистского движения. Видные раввины‚ крупнейшие религиозные авторитеты того времени не поддерживали сионизм; отвечая им‚ раввин Ш.Могилёвер возглашал: "Наше отношение к тем из нас‚ кто не соблюдает заповедей веры..‚ должно быть таким‚ как будто наши дома охватило пламя‚ грозящее поразить нас и наше достояние. При этих условиях разве не следует принять с радостью и любовью того‚ – хотя и неверующего по нашим меркам‚ – кто пришел спасти нас?.. Разве найдется среди нас такой‚ кто осмелится отвергнуть их помощь?.. Возвращение в нашу страну‚ выкуп земель‚ строительство домов‚ разведение садов и обработка полей – есть одна из главных заповедей Торы... Счастье наше зависит от восстановления Иерусалима в радости".
С появлением сионистского движения возник вопрос о религиозной терпимости‚ и на втором Сионистском конгрессе лондонский раввин М.Гастер сказал: "Мы желаем‚ чтобы сионизм не предпринимал ничего‚ что противоречило бы еврейским религиозным законам. Там‚ где горит огонь‚ не надо прибавлять свечей". В 1901 году молодые сионисты организовали Демократическую фракцию‚ которая потребовала проводить "национальное воспитание еврейского народа"‚ отделив его от воспитания религиозного. Против этого выступили верующие сионисты‚ отвергавшие светское воспитание в рамках сионистского движения; в 1902 году они основали движение Мерказ рухани – Духовный центр /сокращенно Мизрахи/. Инициатором создания Мизрахи и его лидером стал раввин из Литвы Ицхак Яаков Рейнес. Движение Мизрахи желало объединить "всех верующих сионистов‚ ортодоксальных и умеренных"; их девизом стал лозунг: "Земля Израиля для народа Израиля – согласно Торе Израиля"; в их первом воззвании сказано: "Сион и Тора – две святыни‚ дополняющие одна другую и нуждающиеся друг в друге". Движение Мизрахи стало фракцией в рамках Сионистской организации и сохраняло автономию в области религиозной и культурной деятельности – "в духе традиции и ортодоксальности".
Большинство раввинов и религиозных авторитетов не принимали идею Т.Герцля о создании еврейского государства. "Избавление придет к нам от Господа‚ Который пошлет Мессию‚ чтобы привести нас на Святую Землю‚ – писали противники сионизма. – Мы не желаем свободы от человека‚ кем бы он ни был‚ а хотим ее от Всевышнего". Они провозглашали: человеческими усилиями нельзя изменить судьбу народа; лишь избавитель–Мессия освободит Иерусалим‚ соберет всех евреев на Святой Земле и установит царство мира. Раввин Моше Шрайбер‚ один из религиозных авторитетов Европы‚ заявил: "На что нам новшества‚ которые не ценили наши предки? Ведь если дело поселения хорошо и угодно в глазах Господа‚ почему же предки наши никогда не брались за него? Новое запрещено Торой". Раввин Ш.Могилёвер отвечал на это: "Господу Богу более угодно‚ чтобы дети Его возвратились в страну Его‚ – пусть и не будут соблюдать как следует все заповеди‚ чем если бы они оставались в иных странах‚ строго соблюдая Закон".
Появление на этой земле нерелигиозных евреев‚ проникнутых революционными идеями‚ встревожило ортодоксов. Казалось бы‚ им следовало организовать массовое переселение в Эрец Исраэль‚ чтобы создать здесь религиозное большинство‚ однако этого не произошло. Раввин И.Я.Рейнес так объяснял это явление: в начальный период изгнания евреи пытались вернуться на родину; все их усилия оказались тщетными‚ а потому они стали уповать на Мессию – единственного избавителя; эта пассивная надежда развила "дух лености" и "остудила воодушевление". "Пока мы рассуждаем‚ – жаловался один из ортодоксов‚ – эти неверующие опережают нас‚ захватывают страну и укрепляются в ней". В 1912 году ортодоксальное еврейство объединилось‚ основав организацию Агудат Исраэль. В ее программе было записано – "решать в духе Торы различные вопросы‚ которые станут на повестку дня в жизни народа Израиля". Агудат Исраэль находилась в оппозиции к сионистскому движению и выступала против образования еврейского государства на Святой Земле – если это будет сделано без "Божественного вмешательства".
Споры не утихали и не утихают многие годы. Что означает – возвращение на эту землю‚ "возвращение в народ"? Религиозные сионисты считали это возвращением к Торе и еврейским традициям; непримиримые ортодоксальные круги видели в сионистском движении огромную опасность‚ ибо оно "называет себя наследником еврейской традиции‚ а на самом деле собирается с ней порвать". Перед сионистскими агитаторами закрывали двери синагог; раввины выступали против "новой секты‚ подобной секте Шабтая Цви‚ да будет проклято его имя"‚ призывали "преследовать этих негодяев до полного их истребления".
Но переселение на эту землю продолжалось‚ и раввин И.М.Пинес с горечью отметил‚ что сионисты со временем полностью подчинят себе поселенческое движение; они "знают‚ что их цель требует упорного труда‚ и стремятся к ее достижению‚ а для наших верующих сон уж очень сладок‚ лень им даже подумать о чем–то‚ не то что действовать самим". Его предсказания оправдались: лишь через несколько десятков лет ортодоксальное еврейство приняло активное участие в заселении этой земли‚ но к тому времени сионисты уже укрепили свое лидерство.
9
На картах этой земли начала двадцатого века пространство вокруг озера Хулы обозначено так: "Дубровинские болота". В самом центре этих болот стояла усадьба Иоава /Андрея/ Дубровина‚ зажиточного русского казака с берегов Волги‚ который принял в России иудаизм и вместе с семьей переехал на Святую Землю в 1906 году. С собой он привез плуги‚ прочий сельскохозяйственный инвентарь‚ а также свиток Торы‚ купленный в Одессе перед отплытием парохода /этот свиток хранится в синагоге поселения Иесуд га–Маала/. Дубровину предложили взять участок в аренду‚ но он отказался поселиться на земле‚ которая ему не принадлежала; в Астрахани у крестьян было поверье: кто берет землю даром‚ у того ветер ее уносит.
В долине озера Хулы Дубровин купил шестьсот пятьдесят дунамов плодородной земли и завел хозяйство на русский манер. Вместе с сыновьями он выкопал колодец‚ построил дом‚ конюшню и амбар‚ птичник и хлев; они разводили коров и лошадей‚ кур и гусей‚ насадили фруктовый сад‚ выращивали зерновые культуры‚ овощи и арбузы – в пример прочим поселенцам‚ которым было чему поучиться у русских крестьян. Дубровины разводили знаменитых на всю Галилею пестрых кур–несушек; к ним приезжали‚ чтобы купить пару–другую для улучшения породы кур‚ а они угощали гостей чаем и инжиром из своего сада. На сельскохозяйственной выставке в Рош–Пине бык‚ выращенный Дубровиными‚ занял первое место: когда его поставили на весы‚ пружины лопнули‚ и весы развалились.
Сыновья Дубровина – Ицхак‚ Авраам‚ Яаков и Эфраим – прославились своей силой на всю округу; выходя на работу‚ они брали с собой тяжеленные дубины‚ и окрестные грабители предпочитали с ними не связываться. Но лихорадка не давала покоя; всегда в семье кто–нибудь болел‚ а одна из лошадей постоянно стояла в конюшне под седлом‚ чтобы в случае нужды немедленно скакать за врачом или лекарством. Первым умер от болотной лихорадки сын Дубровина Яаков‚ умерли Авраам и Эфраим‚ умер муж его дочери‚ жена сына и несколько внуков. Старик Дубровин говорил оставшимся: "Не плачьте по умершим. Господь дал‚ Господь взял – благословенно имя Господне!" Однажды в синагоге его спросили: "Иоав‚ скажи нам перед свитком Торы‚ жалеешь ли ты‚ что принял иудаизм‚ приехал сюда и похоронил многих?" Дубровин ответил так: "Братья мои! Вы же знаете‚ что я приехал на Святую Землю не ради наживы‚ а из любви к Создателю. Одно у меня утешение‚ что внуки мои‚ Яаков и Рут‚ смогут читать Тору на иврите".
Последние годы жизни Иоав Дубровин провел в Метуле‚ в доме дочери Тамары Грудянской. Это была сильная и отважная женщина‚ которая работала в поле не хуже мужчин; окрестные арабы называли ее из уважения "хаваджа Тамар" – "господин Тамара" и уверяли‚ что она умеет объезжать диких лошадей /дети и внуки Тамары приняли фамилию Авидан – "мой отец Дан"‚ потому что считали себя потомками колена Дана‚ которое – по семейному преданию – попало на юг России во время изгнания десяти колен Израиля и было насильно окрещено/.
Иоав Дубровин дожил до ста четырех лет и перед смертью завещал внуку: "Знай‚ что Дубровины ничего не боятся‚ никогда не лгут‚ никогда не напиваются и не крадут. Трудности не могут сломить человека‚ они лишь закаляют". На его могиле на старом кладбище в Рош–Пине написано на камне: "Здесь покоится праведный прозелит Иоав‚ глава семьи Дубровиных. Родился двенадцатого октября 1831 года. Умер пятнадцатого февраля 1935 года. Да упокоится душа его в мире вечности".