- Вот, нашел, - с энтузиазмом сообщил Джон, складывая вещи на кровати. – Сейчас вернусь, схожу вниз и принесу еще одеял. – Он достал из шкафа шерстяное одеяло, сгреб свое с дивана и притащил их наверх. Шерлок был уже в свитере и пытался натянуть носки, что было для него непростой задачей.
- Самым лучшим способом согреться будет, если мы постелим все эти одеяла на кровать и заберемся под них вдвоем, - предложил Джон, - Но если тебе так неудобно или ты предпочитаешь сидеть, то…
- Я согласен под одеялом, - ответил Шерлок. Он говорил тихо и не смотрел на Джона, но его взгляд уже не был таким неподвижным и расфокусированным. Джон расстелил одеяла на огромной кровати, Шерлок под них забрался, и свернулся клубочком, повернувшись лицом в сторону двери. Его трясло так сильно, что Джону было слышно, как стучат его зубы.
Джон и сам изрядно промерз к этому моменту, но не мог сообразить, как будет более правильно улечься рядом. Спина к спине? Безусловно, вариант прижаться сзади был неприемлем, несмотря на то, что он был самым быстрым способом согреться. В конце концов, Джон нашел компромисс, и лег параллельно Шерлоку как можно ближе, но не касаясь его.
После довольно долго времени, Шерлок перестал дрожать, и Джон почувствовал, что напряжение покидает его тело.
– Тебе лучше? – мягко спросил он.
- Лучше, - ответил Шерлок. Хоть он и лежал к Джону спиной, но в комнате было настолько тихо, что Джон слышал его очень хорошо.
- Может, Майкрофту стоит подыскать тебе монастырь потеплее, - предложил Джон. - На Средиземном море, например.
- Ну…или в плен нужно было попадать в стране с более теплым климатом – так было бы намного проще.
Джон весь обратился в слух. Шерлок никогда не рассказывал о том, что было с ним в плену.
– Там было очень холодно? – поинтересовался Джон, пытаясь изобразить безразличие. Ему действительно было очень интересно – с июля, когда Шерлока спасли, прошло уже немало времени.
- Не в основной части тюрьмы, - Шерлок снова говорил очень ровным и отстраненным тоном. – Но в одиночках… у них даже было там для них название. Не Яма, это нельзя перевести буквально, но точное определение – это «нечто, не имеющее конца». Бездна, как я думаю, или Пустота. Я предпочитаю Бездну. – Он помолчал минуту. Джон лежал совершенно неподвижно, боясь даже дышать. – Это самая старая часть тюрьмы, выдолбленная непосредственно в горе. Больше даже пещера, чем здание. Камеры там… камеры там очень маленькие, как я тебе уже говорил, и они со всех сторон каменные. В одной стене была металлическая дверь с небольшим отверстием, чем-то напоминающим лаз для котов, но расположенным выше, и закрывающимся снаружи. Темнота была полнейшая. И тишина тоже. – Пауза. Вдох. – Мне темнота не мешала. Она была безопасной. Они светили мне в глаза на допросах. Мне в темноте нравилось. Я пытался тренировать мои другие чувства, чтобы скомпенсировать отсутствие возможности видеть, как минимум поначалу. Я думал, что смогу научиться эхолокации, но там практически не было возможности ее развивать. Я пытался улучшить тактильные ощущения, но там были только холодный металл и камень. Я слушал. Тишина мне тоже не мешала. В главном здании тюрьмы было очень шумно, все время вокруг было очень много людей. Но вот холод… - Еще одна, более долгая пауза. – Нас там держали без одежды. Два раза в день люк в двери открывался и внутрь светили, чтобы убедиться, что я еще жив. По утрам через отверстие передавали еду – хлеб или картошку. Вечером они засовывали в люк шланг и поливали водой камеру и заключенного, чтобы смыть в сливное отверстие всю грязь. Я старался относиться с благодарностью, что меня не оставляли гнить в собственных отходах, но… вода была такой холодной. Все вокруг было холодным и влажным, и никогда не высыхало. Я сидел на корточках в углу, в надежде таким образом сохранить свое собственное тепло. Я не мог опереться спиной о холодную сырую стену или сесть на холодный мокрый пол. Я становился совершенно дезориентированным, и, стараясь удержать равновесие, терял ощущение земли под ногами. – Шерлока снова начало трясти, и он перестал говорить, свернувшись в еще более тесный клубок. Джон немедленно придвинулся ближе, отчаянно стремясь поделиться с ним своим теплом.
- Шерлок, слушай, я могу к тебе прикоснуться? – Шерлок не отвечал, поэтому Джон сократил расстояние между ними и неуверенно коснулся его руки. Шерлок на мгновение замер, а потом Джон почувствовал движение и холодные пальцы дотронулись до его руки. Медленно и очень осторожно Джон потянул руку дальше вперед, обнял Шерлока за талию, и придвинул к себе. Прошло довольно много времени, и длинные тонкие пальцы Шерлока пожали его ладонь и сплелись с пальцами Джона. Шерлок вздохнул, и Джон почувствовал, что он снова расслабился.
Джон посмотрел вверх, отвернувшись от спины Шерлока, куда он между лопаток прижимался лбом.
– Мне так бесконечно жаль, - сказал он так спокойно, как мог. - Мне так жаль, что все это с тобой случилось. И я не могу все отвернуть назад и сделать так, чтобы этого никогда не происходило. Но я могу тебе пообещать, что сделаю все, что в моих силах, чтобы тебе больше никогда не было холодно и одиноко.
- Не говори так, - устало сказал Шерлок. - Ты говоришь о другом. Ты чувствуешь себя виноватым, и ты лекарь. Ты хочешь меня вылечить.
- Конечно, я хочу тебя вылечить. Конечно, я чувствую себя виноватым. Но не поэтому я остался здесь и не уехал со своей женой и дочерью. И не поэтому я сейчас здесь. Я сейчас здесь, потому что ты для меня важнее всего и всех на этом свете.
- Не нужно, - почти сердито произнес Шерлок. – Ты меня не хотел раньше, когда я был потрясающим и невероятным. А зачем я могу быть нужен тебе сейчас, когда я разрушен?
- Потому что я был слепым мудаком, и думал, что ты меня не хочешь, и все это сейчас совершенно неважно, – без обиняков сказал Джон. – Кстати, тебе-то я был нужен, когда был сломан.
- Ты не был сломан. Ты просто так думал.
- И ты тоже не сломан, – возразил ему Джон. – Не настолько, чтобы это мне как-то мешало. Понимаешь? Я тебе уже об этом говорил. Если ты будешь меня гнать, я не уйду. Если ты сам попытаешься от меня уйти, я пойду за тобой следом. Теперь, когда я наконец-то приставил себе башку на место, я тебя не оставлю.
- Я не понимаю, - проговорил Шерлок. Он говорил резко и с надрывом, пытаясь скрыть за словами растерянность. – Почему? Почему ты не поехал с ними? У тебя было все, чего ты всегда хотел. Ведь поэтому…
- Шерлок. – Джон крепко зажмурился, будто посмотрев на Шерлока, он потеряет остатки самообладания. – Между мной и Мэри все было закончено. Ну, или закончилось бы, если бы я уехал с ними. Я этого не понимал, пока мне не пришлось делать выбор. Да, то, что я потерял дочь, разрывает мне сердце в клочья. Но я могу жить с разбитым сердцем. А без тебя я жить не могу.
- Но ведь ты не… ты же не… ты… - казалось, Шерлок не может подобрать нужных слов.
- Я – да, – мягко сказал Джон. – Правда, на самом деле я - да. Но это совсем не главное. И мы можем с этим подождать столько, сколько нужно, или вообще этого не будет, если не хочешь. Можно будет решить позднее.
Шерлок сделал резкий прерывистый вдох, за ним еще один, потом еще. Потом он отпустил руку Джона и повернулся так, что оказался лицом к лицу с Джоном, встретившись с ним взглядом. Джон лежал неподвижно и про себя молился, чтобы все, что он сейчас чувствует, можно было прочесть по его лицу, и что Шерлок посмотрит ему в глаза и поверит. И, похоже, это сработало, потому что Шерлок закрыл глаза и шумно выдохнул. Открыв глаза снова, он посмотрел на Джона, серебряные радужки исчезали, поглощаемые расширяющимися зрачками.
- Я не хочу делать ничего из того, чего не хочешь ты, - прошептал Джон.