В семь Картер оделся к ужину, надел свой «люгер» и взял маленькую газовую бомбу. Внизу, перед тем как войти в бар, он забронировал столик на стойке регистрации, чтобы первым делом с утра покататься на лыжах на верхних склонах Аксамера. Машина отеля и водитель будут готовы у входа ровно в восемь часов.
Затем он вошел внутрь, заказал виски и сел в конце бара, откуда ему был хорошо виден вход в вестибюль.
К этому времени Кобелев уже должен был знать о Ганине, и он наверняка знал о присутствии Картера в Инсбруке. Следующий ход будет за русским либо этим вечером, либо, конечно, следующим утром где-нибудь на склонах.
Картер предоставил мужчине выбор: там, в отеле, или где-нибудь на склоне горы. Это было бы опасно. Но Картер хотел, чтобы этот человек выбирал.
Бармен перешел в противоположный конец бара и разговаривал по телефону. Он посмотрел на Картера, затем отключил телефон и принес его ему. Он подключил его за барной стойкой.
— Вам телефонный звонок, герр Картер, — сказал он, протягивая трубку.
Картер мгновение смотрел на него, потом кивнул и взял трубку.
— Картер слушает, — сказал он.
— А, Николас, — сказал Кобелев. «Как вам нравится тут? Я понимаю, что отель Schlosshotel прекрасен.
— Я пришел за тобой, — мягко сказал Картер.
"Да, я знаю. И я рад, что ты приехал в целости и сохранности, хотя мне жаль бедного Аркадия. К сожалению, это случилось.
Картер ничего не сказал.
«Знаете, вы произвели настоящий фурор в Германии. Сначала в Мюнхене, а потом на Цугшпитце. И я пытался на этом заработать, знаете ли, но безрезультатно. Ваш Дэвид Хоук довольно хорош.
«Скажите, вы возвращаетесь в Москву, чтобы опять убивать беззащитных маленьких детей?» — усмехнулся Картер. — Я имею в виду, теперь, когда у тебя больше нет Ганина, который бы выполнял твои поручения?
Кобелев рассмеялся. — Наоборот, Николас. Завтра я ожидаю увидеть вас здесь, на склонах. Я очень жду этого, вы знаете. Я до сих пор не забыл ни свою дочь, ни Восточный экспресс. Мне потребовалось два года, чтобы восстановиться. А я человек, который никогда ничего не забывает».
Картер забронировал место для катания на лыжах менее чем за десять минут до этого. Это означало, что у Кобелева в гостинице были люди, которые наблюдали за ним. Вероятно, кто-то на стойке регистрации.
«Чего же ты тогда хочешь? Зачем ждать до завтра?»
— Нетерпение юности, — вздохнул Кобелев. «Желаю, чтобы ты был в форме. Чтобы хорошо отдохнуть перед утренней встречей.
В этот момент Картер поднял голову и увидел Лидию Борасову, выходящую из вестибюля. На ней было расшитое пайетками вечернее платье с глубоким вырезом и короткая соболиная куртка, небрежно накинутая на плечи. Ее светлые волосы были уложены. Она выглядела прекрасно.
— Я прислал вам небольшой подарок. Добыча достается победителю, по-моему, так ты однажды сказал.
Лидия заметила Картера в баре и подошла к нему. Она изо всех сил старалась улыбаться, чтобы это видели люди в баре, но Картер видел, что она едва держится.
— Наслаждайся ею сегодня вечером, Николас. Поверьте мне, наслаждайтесь этой шлюхой, потому что завтра к полудню вы оба будете мертвы. Кобелев положил трубку.
"Это был он?" — спросила Лидия, садясь рядом с Картером.
Картер повесил трубку. Бармен пришел забрать телефон и положил перед Лидией коктейльную салфетку.
"Госпожа?"
— Водки, — сказала она. - Без льда. Она повернулась к Картеру, ее глаза блестели. «Он обезумел от ярости. Он убил моего отца и обещает убить мою мать, если я не сделаю так, как он приказал.
Картер коснулся ее руки. "Мне жаль..."
«Они пришли в отель. Я ничего не могла сделать. Боже, я так напугана, Ник. У него есть другие агенты в Германии. Когда ему сказали, что вы убили Ганина, он пришел в ярость. Это было ужасно. Я думала, что он собирается убить меня прямо сейчас».
"Что случилось?" — спросил Картер. — Почему он тебя отпустил?
— Знаешь, это бесполезно, — сказала она. Принесли ее напиток. Она отбросила его назад и отодвинула свой стакан. Бармен подчинился и отошел в дальний конец бара.
— У него есть люди здесь, в отеле?
Она кивнула. «Этот город принадлежит ему», — сказала она. «В его окружении не меньше сотни мужчин и женщин. Вы не можете никуда пойти или сделать что-либо без их ведома».
— А как насчет австрийской полиции?
— Он их тоже подкупил каким-то образом. Они не тронут его, пока его преступления не станут очевидными. Они счастливы, чтобы это было исключительно между вами и им. И он убьет тебя; в этом нет никаких сомнений по моему мнению. У него везде есть люди».
— Но он захочет присутствовать при этом. Он захочет, чтобы это произошло».