Через несколько минут земля скрылась внизу в тумане. Кресло поднялось над вершиной башни, затем снова начало опускаться, приближаясь к крутому склону земли.
Пуля со свистом отлетела от металлического подлокотника рядом с Картером, и он рванулся влево.
Одинокий лыжник внизу и слева держал винтовку на плече. Картер яростно качнул кресло вправо, когда второй выстрел пролетел так близко, что Картер почувствовал ветер от пролета пули.
Он выхватил свой Люгер и сделал единственный выстрел, несмотря на невозможное расстояние.
Стрелявший опустил винтовку и побежал вниз по склону.
Мгновение спустя Картер поднял взгляд как раз вовремя, чтобы увидеть вертолет, появившийся из тумана с запада. Пассажирская дверь была открыта, и кто-то наполовину свешивался из машины с винтовкой в руках.
В этот момент кресло находилось в пятидесяти футах от земли. Вертолет быстро приближался.
Без колебаний Картер оттолкнулся, низко пригибаясь при падении. Первые несколько мгновений он был в опасности потерять равновесие и упасть, но ему удалось выпрямиться и развернуться так, что он оказался лицом вниз по склону, и он наклонился так, как будто только что прыгнул. с высокого трамплина.
В него стреляли как с вертолета, так и с земли, которая неслась на него с невероятной внезапностью.
Картер приготовился к столкновению с землей при приземлении, и когда он ударился, то чуть не потерял равновесие. Мгновение спустя он обрел равновесие и несся вниз по чрезвычайно крутому склону со скоростью более семидесяти миль в час, лыжи прижимали его согнутые колени почти к груди, а раненая нога грозила подвести его в любой момент.
Медленно, осторожно он начал лучше контролировать себя и начал делать широкий дуговой поворот на восток к широкой сосновой роще, его скорость замедлялась, огромный петушиный хвост из снега был вырезан фантастическим ускорением, поднимающимся высоко.
Вертолет был прямо над ним, когда Картер резко остановился, наклоняясь вбок, Вильгельмина все еще была в его руке.
Он посмотрел на вертолет, воющий ветер от винтов был так близко над головой, что почти невозможно было что-либо разглядеть.
Картер мельком увидел самого Кобелева, пристегнутого ремнями со стороны пассажира, наполовину свисающего в дверной проем с автоматом на плече. Пули летели вокруг Картера, но он спокойно поднял свой Люгер и начал медленно стрелять, один прицельный выстрел за другим в вертолет. Первый выстрел прошел мимо, но Картер был уверен, что вторым он попал в Кобелева. Третий выстрел попал в двигатель, а четвертый - в ротор.
Машина вдруг рванулась вниз по склону и перевернулась на бок, Кобелев все еще наполовину болтался в открытом дверном проеме, и, наконец, скрылся в густой роще. Через несколько секунд из-за деревьев поднялся огненный шар, за которым последовал резкий грохот большого взрыва.
Картер поднялся на ноги, вокруг раздались звуки далеких лавин, вызванных взрывом, и заметил спускавшегося сверху по склону одинокого лыжника.
Это был Ганин!
Картер опустился на одно колено, поднял Вильгельмину и тщательно прицелился в бегущую к нему фигуру. Его палец был на спусковом крючке, Ганин был точно в прицеле, но мгновение спустя Картер опустил пистолет.
Не так, сказал он себе.
Он встал, снял лыжи и отошел в сторону, направив люгер вниз.
Когда Ганин оказался в дюжине ярдов от того места, где стоял в ожидании Картер, он остановился в порыве снега и отступил в сторону. Он снял перчатки и отбросил их в сторону.
— Ты был под балконом? — спросил Картер.
"Было очень трудно. Я чуть не упал», — сказал Ганин. Он поднял левую руку. Два его пальца были забинтованы. "Сломаны."
Картер кивнул. Этот человек действительно был невероятен. - «Кобелев мертв».
Ганин взглянул за Картера, где в нескольких сотнях ярдов вниз по склону с деревьев поднималось пламя. Он кивнул. — "На этот раз ты должен убедиться, что он действительно мертв. Увидеть тело. Вспомни Болгарию".
— Во-первых, ты, — сказал Картер.
Ганин покачал головой. — У меня нет ссоры с тобой, Картер. На самом деле я очень уважаю тебя».
— Я не могу позволить тебе уйти отсюда.
— Ты хладнокровно застрелишь меня?
«Если понадобится. Есть еще убийство бедного француза в доме Бородина. И смотрителя в Цугшпитце.
Ганин пожал плечами. «Жертвы войны».
— Нет, — сказал Картер.
— Понятно, — ответил Ганин. Но тут он вскочил на лыжи и вдруг рванул вниз по склону.
Он крикнул. - "Здесь!"