Бывают в пустыне и горы: не высокие, не сухие, каменистые. Только в редких ущельях струится там вода и зеленеют кусты. И только в них теплится жизнь.
Нас в ущелье заманила вода. Она билась среди мертвых раскаленных камней, как живая прохладная жилка. Мы грохнулись на колени, окунули головы в воду и стали пить, фыркая и захлебываясь: в пустыне быстро узнаешь цену воде!
Чем глубже в ущелье, тем скалы угрюмей и выше. Скалы черные от загара. Блестящие, как литое стекло. Вычернило их солнце, отполировали песком ветры. Голубое небо отражается в черных скалах, и они отливают синью, как вороново крыло.
Тут и там на черных стенах светлые пятна. Это срывались от подземных толчков глыбы. Пятен много: землетрясения здесь не диковина. Глыбы огромные: землетрясения здесь не шуточные.
Между черных граненых скал дробные лиловые осыпи. Тени там резки, камни горячи, а звуки гулки.
В мире камней живут «каменные» птицы: каменный поползень, каменная куропатка, пестрый каменный дрозд, даже каменный воробей!
Каменный поползень гнездо строит из глины, замешанной на слюне. Гнездо раз в триста тяжелей самой птички. И крепкое оно, как камень. Поползень строит свой дом надолго. Сверху полирует слизью от гусениц. Вмазывает в глину яркие перышки и блестящих жуков — украшает.
Каменные дрозды веселыми рыжими пятнышками светятся на мрачных скалах. И звонкие их голоса смягчают суровость каменных глыб.
По-деревенски, словно в курятнике, квохчут кеклики — каменные куропатки. Странные птицы: в камнях живут, в камнях кормятся, в камнях детей растят.
Ну, а каменные воробьи такие же горластые, как и их городские сородичи.
Когда-то тут жили и древние люди.
Везде на скалах рисунки. И там, и тут: целые картинные галереи! Больше всего выбито и выцарапано козлов: рогатых, бородатых, важных. А вот бараны архары с толстыми, круто закрученными рогами. Олени маралы: значит, и они тут раньше водились.
Я разглядываю мастерскую древнего живописца. Вот на этом камне он, наверное, сидел у стены. Свет падал отсюда, как и теперь, тысячу лет спустя… Тишина окружала его. И тысячи лет назад она была такой же, как и сейчас. И солнце пекло. И лениво — вот так же! — жужжали мухи. Из того ручья он пил, черпая воду ладонями. И капли скатывались с бороды…
Его сородичи после тяжелой охоты блаженно лежали в тени, сонно отмахиваясь от мух. Просыпаясь, подсмеивались, наверное, над чудаком, упорно царапающим скалу.
А художник скоблил и скоблил. Взбудораженный, переполненный виденным, узнанным, понятым. Первый историк и живописец древних жителей пустыни. Счастливый уже одним тем, что никто ему не мешает царапать.
Я вглядываюсь в рисунки на скалах: они напоминают мне что-то очень знакомое. Ну да, конечно: вот так же рисуют теперь ребята углем и мелом на стенах, заборах, панелях! По правилу: «Точка, точка, запятая, минус — рожица кривая».
А сегодня по этим простым рисункам мы узнаем жизнь наших дальних предков. Узнаем, каким оружием они сражались, на каких музыкальных инструментах играли. Как охотились, как танцевали. Каких зверей приручали, а каких упорно преследовали.
Есть на скалах рисунки непонятных зверей и чудовищ. Наверное, тогда художники очень боялись чего-то страшного и непонятного.
А есть рисунки и смешные. Баран с собачьим хвостом, верблюд с козлиными рогами, козел с верблюжьим горбом. Древние охотники, прекрасно знавшие звериную стать, наверное, со смеху покатывались, глядя на этих смешных уродцев. Так же, как теперь смеются ребята над стишками-перевертышами: «Курочки закрякали, утки закудахтали».
Я перехожу от камня к камню, от скалы к скале — как от витрины к витрине музея. Время многое уже стерло. Многое — потускнело и потемнело под огненным солнцем пустыни. Жесткие ветры затерли штрихи. Но я с уважением глажу шероховатые камни. Я с завистью думаю о художнике, рисунки которого пережили века…
Спим мы в крохотной палаточке, втиснутой между упавшими глыбами. Ветер надувает ее как воздушный шарик. Камни давят под ребра.
Тихо плещет ручей, скребутся о палатку жесткие, колючие кусты, пустынный козодой уныло и тягуче трещит. Со звоном катятся сверху плитки щебенки: кто-то и ночью ходит по скалам…