Крепкое гнездо построила сорока, вывела птенцов, гнездо бросила. Поселилась в ее гнезде сизоворонка, птенцов вырастила, гнездо бросила. Занял гнездо сыч, птенцов высидел, гнездо бросил.
На четвертое лето облюбовал старое сорочье гнездо коршун. Натаскал сухих сучьев и веток: подновил, укрепил, надстроил. Сел птенцов высиживать. Воробьи не стали ждать, пока он их высидит, устроили свои гнезда в щелях коршунова гнезда.
Вывели коршуны и воробьи своих птенцов — гнездо бросили. А гнездо еще хоть куда — новых жильцов ждет!
Выкопал норку суслик, жил в норе три года. После суслика поселилась в норе пестрая перевязка. Чуточку норку расширила, год в норе прожила. После перевязки заполз в нору варан. Ничего не переделывал, свернулся в норе, уснул, зиму перезимовал. За вараном поселился корсак: нору углубил, расширил, щенят вырастил. За корсаком прожил год дикий кот-манул. За манулом шакал. А за шакалом пустынная рысь-каракал. Превратилась сусличья норка в рысье логово. Может, и до сих пор каракал в нем живет. А может, и кто другой: волк или гиена.
Ночью глубокий снег укрыл склоны. Утром улетели от снега на равнину жаворонки и убежал корсак. Днем пригнали чабаны табун коней. Кони каменными своими копытами выбили снег до земли, дорылись до жухлой травы. К вечеру на оголенную землю вернулись жаворонки — семена клевать. Из норок вылезли мыши — стебельки зубрить. Вернулся и корсак: на мышей и жаворонков охотиться.
Кони снег копытят, птицы и зверьки радуются.
Сильных и ловких хищников — соколов, балóбанов, крéчетов, орлов и ястребов — охотники приручают к охоте. На обученье берут птенцов из гнезда или ловят взрослых птиц. Взятых из гнезда зовут «гнездарями», а пойманных старых — «дикомытами».
Всех ловчих птиц охотники делят на каракушей — черноглазых, и сарыкушей — желтоглазых. «Черноглазые» — это соколы, а «желтоглазые» — ястребы и орлы.
«Черноглазые» никогда не хватают свою добычу, а «бьют». Падая сверху, они делают «ставку» — ударяют в спину — лапами с острыми когтями.
«Желтоглазые» же гоняются за добычей, догоняют ее и хватают, ловят «в угон». И не «бьют», а закалывают когтями.
Пойманных соколов, орлов, ястребов сначала «вынашивают» — приручают к себе. Кормят «в ползоба», так чтобы не худели и не жирели, чтоб всегда были в «струне». Кормят всегда с рук, приручают птицу к «позыву» — голосу или свисту.
У ловчих птиц особое снаряжение.
Клобучок — кожаный колпачок на головке, чтобы птица не волновалась. Опутенки — мягкие ремешки на «ёми» — лапы. За них охотник придерживает птицу, когда она сидит у него на руке.
Должик — крепкий ремешок с метр. Крепится к «опутенкам» и к насесту, когда птица находится дома. Бубенцы — серебряные колокольчики. Привязываются на лапы повыше «опутенок». По звону легче найти ловчую птицу с добычей в кустах, высокой траве или в камнях. Рукавица — из толстой кожи, длиною до локтя. На нее сажают хищника на охоте — чтоб не поранил когтями руку.
Верхом на коне едет охотник, на левой руке у него сидит сокол. Охотник спешит к озерку. Выезжает к нему не таясь: сейчас же с плеском и лопотом в воздух взлетают утки. Охотник срывает с сокола клобучок и подбрасывает сокола вверх.
Утиная стая длинной вереницей тянет на соседнее озеро. Сокол поднимается выше и выше.
Над степью летят утки. Над ними кружит сокол. Вдогон за птицами скачет по степи охотник.
Вдруг сокол сжался в комок и ринулся вниз. Всем телом, как камнем, ударил он первую утку, и утка закувыркалась к земле. Охотник на скаку подхватил с земли убитую птицу. А сокол опять взмыл выше стаи, опять навис над ней черной тенью и снова ринулся вниз. Свист полусогнутых крыльев, удар, летучее облачко ярких перьев: сокол взмывает вверх, а утка кувыркается вниз.
Утка за уткой падают на землю.
Сокол так разохотился, что с лету отшибает утиные головы, а то и крылья. Охотник еле успевает следить за ним да подбирать добычу.
Сокол бьет уток не грудью — так только казалось! — бьет задними когтями лап. Последнюю сбитую утку — десятую! — он подхватил на лету, а вместе с ней опустился на землю. Вздыбились перья на шее сокола, грозно сверкают его глаза, сердито позвякивают бубенчики.