Забилась кукушка над Сизовой головой, и ещё сильней заметались мысли в его голове: как помочь себе и Лапоне? Что делать? Хоть криком кричи! Но это же пещера, кто знает на какой глубине под землёй!
Тут послышались шаги, гулкие голоса. Те же два стражника, Квасило и Дрыгайло, снова прикатили немалые каменюки, загородили вход в нору и улеглись.
— Ну что, брат Квасило, ты слышал, как наш Магава напугал этого маленького усача?
— Да слышал. И я сам хорошенько испугался, когда Магава бухнул стрелой прямо в стену, над моей головой…
— А слышал, как наш сокрушитель хитро и тонко обвёл его вокруг пальца? Сказал, приведи свой народ сюда, в долину, будем владения делить.
— А зачем все это? Я слушал, слушал — и хоть тресни — не пойму.
— Как? Ты не понял? Вот темнота! Да он хочет выманить лесных человечков к скалам, подальше от озёр и от домов, и тут на ровном месте их всех передушить. Разобьёт их, спалит дома дотла, а потом воздвигнет горы, и будет тут царство тьмы и полный порядок: гуляй в пещерной темноте и души себе живых птенцов!
«Ага, вот оно что! Вы пришли к нам крушить и жечь землю! — подумал Сиз. — Ах он чума, ваш сокрушитель! Ах он змей пещерный! А ещё молол мне про наши злые и коварные намерения. И про то, что я тайно посылал своих светляков в ваше разбойничье логово! Вот где брехня и коварство — свет такого не видел!»
Сиз встал, немного отодвинул камень. «Ну, теперь я буду действовать! Где мой огонь?» — он вытащил кисет, а из кисета — дупляную гнилушку, которую всегда носил при себе. В чёрной подземной темноте гнилушка вспыхнула, как живой весёлый огонь. На дорогу для удачи Сиз разжёг трубку (и в тот ж миг испугано захлопала крыльями кукушка, порхая под потолком, ведь она знала, что сейчас произойдёт в пещерах)…
Сиз просунулся между двумя валунами (хорошо, что сторожа приставили их только по бокам). Глянул: Квасило и Дрыгайло мирненько лежали, сложив головы один другому на плечи, и храпели. Потихоньку, осторожно Сиз просунул огонь и ткнул им под самые пики. Мамочки мои! Как они подскочили, как вытаращили глаза, какой страх застыл на их перекошенных мордах! Сиз и не думал, что блеск огня — живого, белого огня! — так ошеломит их, свяжет язык и они вытаращатся, отступая назад, не в силах выдавить из себя ни звука.
А Сиз наступал, наступал на них, светил им огнём в глаза. Они, немые от страха, отходили, отступали в темноту в глубину узкой пещеры. Сиз не спускал с них света, а сам тем часом бочком, бочком, подкрадывался ближе к Лапоне.
Два пещерных страшилы, которые стояли спиной к нему, уже заострили свои жердины и теперь прицеливались, весело подталкивали один другого, мол, кто первый кинет в старого.
Но первым успел Сиз. Он затряс старого Лапоню за плечо:
— Дедушка, быстрее за мной! Бежим!
— А? — глуховато отозвался дед.
— Бегом! Из пещер! За мной!
— Что говорите? — переспросил дед.
Он взялся за свои инструменты, даже мотнул недовольно головой: мол, нет, не мешайте мне, тут так запуталось!.. Мутненькие слёзы блестели на его старческих глазах.
Может, деду дали какого-нибудь забудь-зелья, ведь он Сиза не узнал. И Сиз сердито подхватил его на руки, крикнул в самое ухо: — Бегите! Слышите?.. Вас тут погубят!
Схватил и потянул его за собой.
Побежали какой-то глухой пещерой, вниз, куда-то в глубину. Сиз тянул старого за руку, а тот стонал, тряс бородой:
— Ой, задыхаюсь… не могу, пусти!
«Стой! — велел себе Сиз. — Куда же с ним бежать?» Пещера вела круто вниз, словно к вулкану. «В самый раз! Сбежали!.. Тут столько подземных ходов, что всю жизнь проплутаешь и на белый свет не выйдешь!» В запале Сиз и не заметил, что кукушка давно вьётся перед ним, кружит, поворачивает крылом назад.
Ага, нужно бежать за ней! Она знает дорогу!
Повернули назад.
И тут гул, топот, тяжёлое сопение прокатилось под землёй. Бежали те двое с жердинами, и камни рассыпались у них под ногами. «Вот! — выругал себя Сиз. — Забыл их пугнуть огнём. Забыл в этой суматохе, забыл, старый растяпа! И если они окликнули, позвали за собой пещерников — всё! Пропали мы вдвоём, ещё и кукушка с нами!»
— Ну что, дед Лапоня, попрощаемся? Зашибут нас тут страхолюды!
— А? — прохрипел Лапоня. Он, видно, до сих пор не понял, где он и что с ним происходит.
— Вот сейчас будет нам а, будет и кочерга. Прячьтесь, дедушка, сюда, за этот каменистый пристенок…