— И много здесь таких тварей? — спросил Митфорд.
— Не знаю. Одного недостаточно? — издевательски поинтересовался «Магомет».
— Да уж… Мёрф, у тебя громкий голос, ты и Тальони будете часовыми. Кто-нибудь видел, кого она схватила? — обратился сержант к людям у дальнего конца ящиков.
— Похоже, одного из наших.
— Очень может быть. В нас мяса побольше, чем в дески. — Митфорд повернулся к костлявым созданиям, все еще стонавшим за ящиками. — Вы, дески, знаете, что это за тварь? — спросил он на языке бареви.
Оба дески затрясли головами, но убрали руки от ушей.
— Звук вредит ушам дески, — заметил «Магомет», поднимаясь на ноги и отряхиваясь от пыли. — Они лучше слышат. Пошли их наблюдать.
— Хорошая идея, кэт.
Митфорд отдал приказ. Дески попытались ускользнуть, но сержант позвал Мёрфа и Тальони и велел им сопровождать новоиспеченных часовых.
«Магомет» издал короткую трель звуков, и дески мгновенно подчинились.
— Ты говоришь на языке дески? — спросил Митфорд у каттени.
— На дески, ильгинском, турском, ругарианском, — ответил каттени. — На анг-лиисском плохо, — добавил он по-английски. — Лучше говорить медленно.
— Отлично, это нам подходит! — сказал Митфорд. Оглянувшись на инопланетян, он кивнул упорствующему, недовольному Арни: — Не думаю, что мне удалось бы донести до них мою мысль.
«Магомет» наклонил голову:
— Проще не говорить… а приказывать.
Митфорд коротко усмехнулся.
— Чертовски хорошо сказано, кэт. Думаю, пока мы не будем тебя убивать.
— Спасибо, — и «Магомет» слегка поклонился.
— Имя? Звание? — спросил сержант, игнорируя неодобрительное бормотание. Когда оно стало громче, он свирепо обернулся: — Слушайте, вы так сильно просили меня принять командование! Так не мешайте мне отдавать приказы! И я хочу сказать, что этот ублюдок нужен нам живым — пока он не доказал обратного, естественно. Кстати, если вы не обратили внимания, он уже успел спасти ваши шкуры от летучей твари! Кому не нравится, может убираться! Я ясно выражаюсь?
Шепот стих, и Крис почувствовала, что ее колени дрожат от облегчения. От пережитого волнения во рту снова пересохло.
— Итак, — Митфорд выжидающе повернулся к «Магомету», — имя, звание.
— Зейнал, эмасси, — ответил тот.
Крис, однако, знала, что на языке каттени «капитан» звучит по-другому.
— Митфорд, сержант. Я старше по званию, — соврал Митфорд не моргнув и глазом, и Крис закашлялась, чтобы скрыть смех.
— Я иду за водой, — сказала она сержанту и, не дожидаясь разрешения, ушла.
— Вода — это хорошо, — Заметил «Магомет»-Зейнал ровным голосом.
— У меня еще остались к тебе вопросы, эмасси Зейнал!
— Теперь просто Зейнал.
Услышав поправку, Крис ухмыльнулась, однако каттени направился прямо к ручью.
— Ты ведь не позволишь ему просто так уйти? — проскулил Арни.
— «Просто так»? Он всего лишь хочет пить. Куда еще, по-твоему, ему деться? Хватит, пора за работу! Скажи спасибо, что я не приказал тебе лично принести ему воду! — Равнодушно пропустив мимо ушей проклятия Арни, Митфорд продолжил: — У нас тут очередная партия клиентов. Давайте покончим с этим до возвращения летучих монстров!
— Я не понимаю, почему ты веришь всему, что говорит кэт! — начал Арни. — И ты отпустил эту сучку с…
— Прекрати, Арни!
Крис выпила две полные кружки воды и только потом пошла обратно к ящикам. Зейнал… Интересное имя. Он опередил ее и теперь направлялся к Митфорду, который осматривал неподвижные тела, все еще лежавшие на поле. Каттени ловко справился с очень сложной ситуацией, заодно сняв с крючка и Крис. Она увидела, как Зейнал ненадолго задержался возле ближайших тел, и бесстыдно навострила уши, пытаясь уловить, что же он говорит Митфорду. Правда, его грохочущий бас и так разносился на несколько миль окрест.
— Здесь мертвые.
— Каттени ожидали несчастных случаев?
— Нест-част-ных с-лут-чаев?
— Мертвецов.
— Долгое путешествие сюда. — Зейнал коснулся шрама на голове. — Некоторые слишком слабые. Они ничего не почувствовали.
— Наверное.
— Нехорошо оставаться здесь, рядом с мертвыми, — сказал каттени. — Не только летающая опасность.
— Как много ты знаешь об этом месте? — подозрительно спросил Митфорд.
Зейнал глубоко вздохнул. Крис увидела на его лице сожаление — по крайней мере, он не стеснялся своих чувств, а этим могли похвастать немногие каттени, которых она встречала. Конечно, когда язык подводил, это был единственно возможный способ общения.