С невинностью былой.
Присутствующие немедленно принялись обсуждать стихотворение.
- Произведение полно злобы, - вынес вердикт Эор.
- Пудра и помада, какая древность! - фыркнула одна из девочек.
- Сейчас это модно, ученые даже восстанавливают старые рецепты, - возразила другая.
- Сильно ты на нее обиделся, - добавил физик.
- Она мне не дала, - повторил парень, глядя на Калану.
- Идиот, - ответила та, - тебе шмарба, и та не даст!
Шмарбой называлось пушистое животное в горах, рогатое и грязное. С этими словами девушка встала и вышла вон. Сквозь прозрачные стены было видно, как она садится в эйлет, который вскоре исчез в небе.
Инженеру стало противно, будь он тогда с ними, получил бы будущий гений в лоб. А может, не решился бы оскорбить Калану в его присутствии.
- Ты обратился к ней, как к старухе, - заметил Эор, - любая бы обиделась.
- Всем подхожу, а ей нет, - зло сказал Глор, - много о себе мнит!
- Ты знаешь, кто ей нравится, - вяло отозвался физик.
Глор с ненавистью посмотрел на инженера.
- Эта старая развалина? Он одной ногой уже в вечности.
"Вы все давно уже там, - подумал Этан, - одного убил яд, другой умер от старости и тело его распылил дезинтегратор!".
Парни стали что-то обсуждать с девицами. Разговор перешел на одежду, затем парфюмерию. Вспомнили, что модно пользоваться духами, а не сверхминиатюрным синтетическим заменителем. Радовались, что давно отпала необходимость в краске для волос, волосы сохраняли свой естественный цвет даже в самом почтенном возрасте. Глор принялся хвалиться собственной гениальностью, обещая стать величайшим ученым. Этану стало не интересно. Они тогда и вообразить не могли, что всему миру готовит ближайшее будущее. До страшного события их отделяли десятилетия, и все же, обсуждать цвет волос, пудру и губную помаду, в то время как в секретных лабораториях уже было разработано средство тотального уничтожения? Он огляделся. В "Трех звездах" народу пока было не много, время не вечернее. Ожидаемого облегчения он так и не получил. Калану оскорбили, она ему об этом, кстати, никогда не рассказывала. Молодые призраки принялись трепаться о всякой ерунде, а древним стариком вдруг овладела безумная жажда жизни. Что интересно, был реальный шанс, ничтожный, мизерный! Почему бы его не испробовать, если другого выхода, все равно, нет?
Инженер Тэрр Барр Этан поднялся и, не заплатив за сок, который успел выпить, вышел на улицу. Платить не было необходимости. Виртуальная действительность подстраивалась под текущий реальный момент, оплатой можно пренебречь. Хотя никто бы не возражал, оставь он деньги на столе. Сервы, когда он покинет зал, и выключится объемная картинка, попросту отправят их в утилизатор. Призраки, занятые разговором, не обратили на его уход внимания. На улице, среди сияния витрин и огней, проносились в воздухе серебристые веретена эйлетов. Если бы он захотел, мог полетать над городом. Или отправиться, куда захочет. Можно встретиться с давно ушедшими родственниками. Впрочем, он не питал к ним теплых чувств. Едва исполнилось восемь, его спихнули в училище, а дальше им занимались преподаватели, роботы и люди. Он испытал острейшее чувство одиночества среди этого огромного фантастического города, полного псевдожизни. Неожиданно грудь старика прорезала острая боль, напоминая о том, что время выходит и пора принимать решение. Инженер поспешно вернулся в свой кабинет. Он подумал, что следующий приступ может его убить.
На следующий день он почувствовал себя лучше, однако не обманывался, скорее всего, это был последний всплеск энергии в дряхлом теле. Прежде чем принять окончательное решение, следовало кое с кем пообщаться. Отдав необходимую команду, старик расслабленно откинулся на спинку кресла. Вскоре воздух рядом с ним приобрел плотность, сгустился, появилась силовая голограмма Тэрры Каланы, такой она была незадолго до своей нелепой гибели, молодой, улыбающейся, в легком защитном костюме.
- Ты все-таки меня позвал, - сказала она, в ее глазах он уловил жалость, - ты стал совсем старый, Этан.
- Не то слово, одряхлел, одной ногой за гранью. Жаль, что ты ушла, мне тебя все это время так не хватало!
- Голограммы тебе мало?
- Жалкий суррогат.
- Что делать, я пала жертвой обстоятельств.
- Не обстоятельств, а глупости распорядителей, дежуривших в ту ночь.
Она пожала плечами.
- Кто знал, что в лесу притаился голодный деув?
- У меня не осталось времени для расследования, а в экспериментальных землях происходит что-то непонятное.
- Неужели ты, наконец, проникся великой идеей эксперимента? По-моему, ты любил и ценил одного себя, самым дорогим на свете было исключительно твое собственное "я".