— Ты снова испортила все мои планы.
— Мне стоит сожалеть об этом и попросить прощения? — так же тихо спросила я.
— Нет. Не в этот раз. Считай это поблажкой в честь моего хорошего настроения.
— Ты невыносим, — хихикнула я, шуточно ткнув его кулаком в грудь.
— Ты ничем не лучше, — ответил он сквозь улыбку, послышавшуюся в голосе.
Он приподнял мой подбородок и накрыл мои губы нежным поцелуем.
Внутри все затрепетало. Этот момент хотелось запечатлеть, вырезать в памяти. И сейчас я отлично понимала Люцию — жаль, что не существует консерватора чувств.
Глава 21
ГЛАВА 21
В этот раз мне не хотелось просыпаться. Яркий красочный сон всё глубже и глубже затягивал в свои недра. Было в нем и спокойствие, и прохлада, искрящиеся самоцветы и невероятной красоты сапфиры. И чувство. Мощная волна, от которой я захлёбывалась, но не хотела избавляться.
Я не хочу умирать.
Я резко открыла глаза. Утреннюю тишину комнаты пронзил противный писк будильника. Нашарив его рукой, выключила, давая ещё не проснувшимся ушам спокойствие.
Реальность не была такой приятной. Она была даже скорее отвратительной.
Протяжно зевнув, откинула одеяло и встала с кровати. Неспешно собравшись и посетив ванную, была в полной готовности приступить к своим ежедневным обязанностям.
Решительно открыв дверь, так и застыла на пороге. Уж чего я не ожидала увидеть рано утром, так это Ситара, сидящего на полу в коридоре.
Завидев меня, он подскочил на ноги и выпучил глаза.
— Тайрина! — слишком эмоционально воскликнул он.
— Привет, — немного потянув, ответила я.
— Я... так долго тебя ждал, так долго готовил речь, что сейчас не знаю, что и сказать, — сознался парень.
— Ты давно сидишь здесь?
— Часов с четырёх утра.
Я с некоторым шоком уставилась на него. Тёмные круги под глазами не лгали. Странное чувство, которое именовалось сочувствием, приятной теплотой разлилось под рёбрами.
— Прости за Даерину. Она порой ведёт себя, как последняя дрянь. Я только представлю, что тебе довелось услышать.
— Мне всё равно. А вот на Мэнхена вылился ушат грязи. Ребенок не виноват в своём происхождении.
Ситар сник ещё больше. Казалось, что сейчас он винил себя за все грехи этого мира.
Ошибки совершают все. Никто не застрахован от промаха. Но нужно обладать титанической силой характера, чтобы признать свою неправоту. Далеко не все на это способны, и даже я иногда кривлю душой.
Грустные уставшие карие глаза тревожно бегали и не находили в себе смелости выдержать мой прямой взгляд. Этого было достаточно, чтобы принять решение:
— Я больше не злюсь на тебя, Ситар. Я прощаю тебя.
— Тайрина, я... что ты сказала?
— Я сказала, что не держу на тебя обиды, — мягко улыбнувшись, повторила я.
Парень шумно выдохнул и прислонил голову к стене.
— Так просто? Я ожидал злости, раздражения и истерики. Думал, что сейчас снова придет Аргес и разукрасит мне лицо.
— Ты сам виноват в этом, — отрезала я.
— Знаю. Ты слишком добрая, Тайрина. И однажды тебе вылезет это боком. Надеюсь, что Аргес заточит твои зубы. Но благодаря таким как ты, этот мир не кажется таким уж поганым. Мне полегчало, спасибо.
— Мы остались в расчёте, - хмыкнула я и добавила, — не разбрасывайся словами. Иногда они имеют большую ценность.
Ситар окинул меня удручённым взглядом. На лице было явно написано, что сейчас в мозгу происходят хаотичные мыслительные процессы. И, в конце-концов, додумавшись, он улыбнулся, кивнув головой.
Говорить больше не было смысла. Развернувшись на пятках, я неспешно зашагала к лестнице, оставив парня в одиночестве. Внутри воцарилась некая лёгкость.
Порой прощать труднее, чем приносить извинения. Но я это сделала, очистив свою совесть от отягощающей обиды и злости. Аргес был прав: злость — кислота, разъедающая изнутри, отравляющая душу, сердце и сознание. Она приносит дисбаланс и мешает сконцентрироваться на других, более важных вещах.
Пунктом моего назначения была комната на четвёртом этаже, слишком большая и холодная, как для мальчика восьми лет. Он вновь чувствовал себя брошенным, и мне очень хотелось дать ему и тиграм ощущение того, что их жизни ещё не закончены.