***
Творилось что-то плохое. И сейчас это не было причудом моей болезненной фантазии или прихотью шестого чувства. Напряжение искрилось в воздухе, а пальцы нервно теребили зелёную ленточку.
Аргесу пришлось оставить меня наедине с возбуждённой толпой, которая волновалась с каждой минутой всё больше, и очень сильно напоминала океан перед штормом. Гром мог грянуть в любой момент. Это ожидание неизвестности давило со всех сторон. Люди не могли спокойно стоять, постоянно толкаясь, что-то восклицая и непременно наступая мне на ноги. Хотелось выбраться из этих тисков и вдохнуть полной грудью, но это действие было невозможным.
И раздался яростный гром. Волна подхватила меня и понесла ближе к стенам Картарэфа, под которыми был наспех сооружён помост. На нём, словно три маяка, возвышались главы Тинаана.
— Убийца!
— Тебе больше не место здесь!
— В темницу его!
Бумфис пытался сохранять хладнокровие. Но пустота в его взгляде говорила о том, что он был согласен с каждым утверждением, что доносилось из толпы. Люция как никогда напоминала опасную кобру, готовую в любой момент порвать любого, кто только бросит косой взгляд в сторону альфы. Но он сам шёл на заклание.
Аргес же был ни жив, ни мёртв. Он окидывал людей таким сверлящим взглядом, будто мысленно сжигал бунтующих на костре или топил их в океане, или душил голыми руками. Но толпа на то и толпа — объединив силы, может выпить океан. Но, как однажды сказал Бумфис: "Люди обладали необузданной силой, сами того не понимая. Эта сила плескалась вровень с краями, но так и не смогла преодолеть барьер".
И не сможет, пока не появится вектор.
Человеческое море снова взволновалось очередной порцией криков и возгласов. Появилось активное движение, кто-то неспешно шествовал к помосту. Его неестественная осанка показалась мне смехотворной, будто к спине привязали палку. Это нелепое создание выглядело ничтожно на фоне тинаанских правителей. Но толпа взорвалась криком, приветствуя кандидата от народа.
— Это время перемен! — осмелился крикнуть он. Получилось пискляво и слишком надрывно, а призывной жест рукой был скорее похож на нервное подрагивание.
Но для большинства этот неуместный оклик оказался достаточно вдохновляющим.
Бумфису хватило лишь одного тяжёлого взгляда из-под лба, чтобы усмирить амбициозного юнца. Воцарилась долгожданная тишина.
— Я совершил непростительную ошибку. И глубоко сожалею об этом. Вы правы. В последнее время я сильно сдал позиции и не смог уберечь вас от опасности. Мне нет оправдания. Поэтому я снимаю свою кандидатуру с поста альфы Тинаана.
Тишина стала ещё более давящей на нервы. Зелёная ленточка выглядела плачевно, но я держала её крепко. Ведь прямо сейчас, она была ценнее, чем все запасы серебра. Это был мой голос, который мог стать решающим. Сцепив зубы, я стала протискиваться ближе к помосту. Здесь моя худоба была только на пользу.
— Перед тем, как выборы начнутся, убедительно прошу вас хорошо подумать. Сейчас ваши жизни и безопасность полностью зависят от вас. Сделайте мудрое решение, не идите на поводу у своего отчаяния. Ведь это худший поводырь. Он заведёт вас в ещё более непроглядную тьму. А сейчас я отдаю своё слово.
Кандидат (кажется, Венара упоминала его имя, но я в упор не могла вспомнить) ломанулся занять место Бумфиса, но его опередила Люция, грациозно подхватив парня под локоть. Её лицо озарила улыбка, в которой женщина умело продемонстрировала гадючьи клыки.
— Не позволишь даме первой высказаться? Я недолго, — сказала она и, не дожидаясь разрешения, заслонила парня спиной. Выбора у него не осталось.
— Мне очень жаль, что мы снова собрались не в честь праздника рождения. Но этот день бы всё равно наступил, рано или поздно. Я не знаю вас всех, но вы все знаете меня. И я хочу остаться для вас хорошим другом и задушевным приятелем. Я не правитель, я лишь голос правды. Поэтому, я снимаю свою кандидатуру с голосования.
Толпа взорвалась криками, поделившись на два лагеря. Одни были возмущены до предела, а остальные радовались несостоявшейся победе их амбициозного лидера. Аргес же выглядел так, словно ему с размаху врезали лопатой по голове. Но он быстро собрался и продолжил сверлить толпу взглядом.
Он остался один на один с необузданной силой. Хватит ли ему уверенности и сил, чтобы направить её в нужное русло?