Наверное, так оно и было. И это даже к лучшему. Попав в эту цветочно-каменную атмосферу волей-неволей забудешь на минуту обо всех своих переживаниях. Солнце сюда не доставало своими кусачими лучами, давая тени возможность заботливо укрывать каждый домик, каждый маленький дворик. От скал исходила древняя энергия, которая словно пробудила внутреннее зрение.
Я задумчиво смотрела на океан. Фантазия выписывали пируэты, рисуя странные образы, рождая причудливые мысли. На секунду мне показалось, что я пришла домой, а у порога меня встречает высокий, темноволосый, до боли знакомый человек. В тот единственный короткий момент мираж был настолько реальным и настоящим, что я воочию увидела его очертания.
— Тайрина! Ты что здесь делаешь? — грубо кто-то вырвал меня из тумана грёз.
Таким звонким низким голосом обладал только один человек — Люция. Оглянувшись, я увидела её фигуру, облачённую в привычные черные одеяния. Только вот фартук с подсолнухами выглядел комично на фоне готического платья в пол.
— Смена имиджа? — спросила я, кивнув на фартук.
Люция окинула себя вопросительным взглядом, а затем засмеялась, махнул рукой.
— Совсем про него забыла! А ты что здесь делаешь? Думаю, что Аргесу не помешала бы помощь.
Мрачное настроение вернулось, разбив сказочный мираж вдребезги. Заметив столь яркую смену настроения, королева змей не повременила со своим хирургически точным выводом:
— Я так понимаю, что вы повздорили, и причиной тому послужил этот замечательный серебряный кулон.
Я не сдержала тяжелого вздоха, на секунду прикрыв глаза.
— Я иногда не вижу смысла с тобой разговаривать. Ты с этим сама прекрасно справляешься: сама задаешь вопрос и сама же на него отвечаешь. Твоим дедуктивным навыкам позавидовал бы любой герэнд.
— Я просто умею замечать детали, не более. Эдельвейс. Красивый цветок. А ты знаешь связанную с ним легенду?
— Нет, — немного отстранённо ответила я. Мысли были очень далеко от той дороги, по которой мы шли. Они остались в кабинете, что на самом верху башни, они были где-то между границами неба и океана. Они были где угодно, но не здесь и не сейчас.
— Однажды двое молодых людей пылко полюбили друг друга. Но им предстояло расстаться навсегда. И тогда они решили обмануть судьбу, вместе умерев. Они, взявшись за руки, спрыгнули с обрыва и разбились об острые камни. На местах, где пролилась их кровь, выросли прекрасные эдельвейсы, как награда жертвенной любви.
Если и падать в пропасть, то до самого дна, где нас встретят острые камни.
Здесь и сейчас покоя не будет. Лишь только тогда, когда мы одновременно сделаем последний вздох, когда сердца сделают свои последние удары, когда одновременно погрузимся в вечный сон.
Но не сейчас. Сейчас мы злимся и обижаемся по пустякам, растрачиваем драгоценное время на ненужное.
Он отдал крупицу себя вместе с этим кулоном. А я голословно обвинила его во лжи.
Какая же я глупая! Наверное, даже у целителя Ахнара не найдется лекарства от этого недуга.
Люция ободряюще приобняла меня за плечи.
— Молодость — синоним ветрености и несерьезности. Не занимайся самобичеванием. Идём лучше к нам, я как раз пеку шарлотку.
Шли мы не долго. Люция ловко нырнула в один из домиков. Мне ничего не оставалось, кроме как последовать за ней. Вход сразу привел меня в маленькую кухоньку, которая освещалась тусклой лампой, свисающей с потолка. Естественные каменные стены были грубо вырублены, лишь слегка придав комнате прямоугольную форму. В стенах блестели прожилки неведомой мне руды. Но обставлена кухня была с любовью, которая крылась в пузатой вазе с цветами, в вязаных салфеточках и небольших картинках из глины. Пахло чем-то явно подгоревшим, и это не на шутку смутило королеву змей. Схватив жёлтое полотенце, она с ворчанием полезла смотреть на свой несостоявшийся кулинарный шедевр.
— А где Бумфис? Я хотела с ним поговорить.