***
Холодный каменный пол давил на каждый сантиметр тела. Зудящие и ноющие раны заставляли поскуливать от боли. Нога вела себя относительно прилично, если я не пыталась её употребить по назначению. Болела голова, а желудок скрутило в узел от голода. Было холодно. Я полностью прозябла и сжалась в максимально маленький комок, чтобы согреться.
Хотелось кричать от бессилия. Но всё, что получалось — еле слышно стонать. Не помню, когда в последний раз мне было настолько плохо физически и морально.
Незнакомец с перчаткой дотащил меня до самого кабинета Бумфиса. Он разбудил его специально для того, чтобы сдать.
Помню тот свирепый взгляд. Он бы без сожаления сломал мне шею, но по какой-то причине не сделал этого. Я помню их, помню каждую деталь, каждое слово, всю ту брезгливость и ненависть. Как жестко швырнул меня Бумфис на этот каменный пол, с какой ненавистью захлопнул клетку.
Мои жалкие оправдания на них не действовали. Они не поверили ни единому слову.
— Будешь сидеть здесь, пока мы не выясним причину смерти Лисаны.
Сколько я здесь провела времени? Не знаю. Было темно или, может, это я ослепла.
Лучше бы они меня убили...
Громкое урчание желудка заставило скривиться. Пошевелившись, громко застонала, потому что нога решила о себе напомнить. Тупая пульсирующая боль выбила слезу. Закусив губу, попыталась привести себя в сидячее положение.
— Мам, я хочу к тебе...
Слезы хлынули градом. А за ними последовала ярость.
Что я сделала такого, чтобы терпеть это? За что? Зачем я пыталась бежать, если внутренний голос твердил, что это бесполезно? Зачем он похитил меня? От чего якобы спас? Лучше жить не стало.
Все мысли в один момент выветрились из головы. В коридоре послышался мелодичный свист. Оторвав голову от коленей, попыталась разглядеть в темноте хоть что-то. В коридоре становилось всё светлее, а свист становился всё громче, пока из-за порога не появился кто-то с фонариком в руке.
Луч искусственного света, бивший в глаза, был сравним разве что со взрывом солнца. Свистуна рассмотреть так и не удалось.
— Привет. Ты что там делаешь? — прозвучало удивленно.
— Убери свет, — прохрипела я, с трудом отлепив язык от нёба. Во рту была пустыня.
— Ой, извини, я не хотел. Ты как здесь оказалась? Как тебя зовут?
С опаской открыв глаза, я увидела, что фонарик лежит на земле и светит в противоположную сторону. С той стороны решетки на корточках сидел парень. Его лицо было мне смутно знакомо.
— Тайрина, — ответила я, не зная, что ещё сказать.
— Давно ты здесь? — не отставал он.
Кажется, его волосы были светлые, про всё остальное не могу сказать. Глаза слишком привыкли к темноте, и было сложно воспринимать хоть какой-то свет. Но радует, что я хоть не ослепла.
— Не знаю. День. Или больше.
— Так... — его голос показался мне недовольным. А может, всё портило эхо, гулявшее по углам.
— Тебя Бумфис сюда засадил. Только он мог вытворить что-то подобное. Что ты такое ему сделала?
— Пыталась сбежать. Случайно наткнулась на труп. Меня нашёл один из "ваших", с длинной перчаткой на руке. И сдал Бумфису, обставив всё так, что я оказалась убийцей, — почему-то было очень легко всё это говорить. Наверное, потому что было уже всё равно, что со мной случится в дальнейшем.
Моя жизнь не представляет абсолютно никакой ценности ни для уродов, ни для талитанцев.
— Аргес. Так ты талитанка? Новенькая? — незнакомец выплюнул имя с явным презрением.
— Угу... а ты...?
— Ситар. Убийство? Лисана... — охнул он, прикрыв рот ладонью.
— Я не убивала её... честно... она... была мертва, когда я её нашла! Я не убивала её! - получилось намного громче и истеричней, чем я предполагала.
— Эй! Тише... ты её не убивала. Это ясно, даже ребёнку.
Не может быть... Он мне верил! Наверное, единственный из всех здесь присутствующих. И во мне зародилась крохотная искорка надежды.
— Да тебя всю трясёт! Он вообще в своём уме? — воскликнул Ситар, вскакивая на ноги.
— Помоги мне, пожалуйста, — после этой фразы тишину разорвало громкое урчание моего живота.
— Не переживай, я скоро вернусь, — выпалил он и сорвался с места.
Исчез свет, исчез его голос. Я снова осталась одна в тёмной холодной клетке. Мрачные мысли, напуганные внезапным вторжением, стали выбираться из своего укрытия и слоями ложились на мою больную голову.
Секунды тянулись как дни, минуты, как месяцы. А может, так и было. Может, я уснула, а может, всё ещё была в сознании, но перед глазами начали мелькать образы. Обрывки фраз, лица, пейзажи. Что-то, чего я, возможно, никогда не видела. Это был бред. Воспалённое сознание так пыталось меня развлекать, показывая бессмысленное кино в голове.
Смирись, и станет легче...
Интересно, а умирать страшно? Больно ли это? А что потом? Что случится после того, когда сердце сделает свой последний удар? Меня просто не станет. Этот мир, такой привычный и родной, продолжит своё существование уже без меня, даже не заметив исчезновения одного из своих детей. Обидно.
Никто не придёт.
Всё, что остаётся — окунуться в эти странные видения и надеяться, что больше я не проснусь.