— А чего ты хочешь? — спокойно спросила она, внимательно глядя на меня.
Этот вопрос застал врасплох.
— Я... не знаю. Но точно не этого.
— А с чего ты взяла, что такая судьба будет плохой?
— Просто чувствую. Хочу сама выбирать, — голос был полон уверенности.
— Хорошо. Допустим так. Империя не прощает неповиновения. Даже если тебе, каким-то чудесным образом, удастся сбежать, то куда ты пойдёшь? В лес к диким псам? Или, может, сразу на Земли Уродов?
— А даже если и так, то что? — с вызовом выпалила я, в сердцах топнув ногой.
Мама, явно поражённая моей беспечностью и глупостью, прикрыла глаза и потёрла веки. А может, дело было в усталости.
— Ни один адекватный человек не пойдет туда добровольно. Они не люди, Анаит. Монстры, научные ошибки, обозленные на весь честной свет. Да и не доберёшься ты туда одна.
— Откуда тебе знать? — огрызнулась я.
Мама тяжело вздохнула и устало посмотрела мне в глаза. Что-то было в этом выражении такое, что вся ершистость рассыпалась, как карточный домик.
— Твоё упрямство и непослушание режет меня на части. Каждый твой бунт оставляет на мне следы. Вот здесь, — устало ответила она и приложила кулак к левой груди. Пальцы снова невольно нащупали рубцы на плече.
— Ты такая же, как и твой отец. Из-за его упрямства я поседела раньше времени. А ты и вовсе меня в могилу сведёшь.
Я вздрогнула и отшатнулась, словно от пощечины.
В нашей семье не принято вспоминать об отце. Точнее о том, что с ним произошло. Это случилось незадолго до моей встречи с ядовитым дождём. И в тот период времени мама постарела на десяток лет.
— Нам некуда деваться, Анаит. И мы обязаны принимать систему, какой бы она ни была. Нет смысла бунтовать, потому что даже все вместе взятые талитанцы не выстоят и дня против одного отряда герэндов. Смирись. И тебе станет легче.
И я смирилась. Почти. Не полегчало. Стало просто всё равно.
Собрав наконец полную корзину свёклы, поднялась, отряхивая колени. Поясница ныла, а спину жгло от такого гнусного обращения, и я с пребольшим удовольствием выпрямилась во весь рост.
Издалека кто-то приветливо махал рукой. Приглядевшись, заметила свою вездесущую подругу Мелиду. Убедившись, что вся её семья поглощена работой, девушка подбежала ко мне.
— Сегодня через час после звона колокола жду тебя возле руин школы, — заговорщицким тоном выпалила она. Её глаза горели таким знакомым азартом. Крохотная искра того же чувства зажглась у меня где-то в районе желудка. Но тотчас была потушена бочкой воды.
— Я не пойду, — отрицательно кивнула, стараясь не смотреть Мелиде в глаза. Потому что если сделать это, то она обязательно меня уговорит. Нельзя дразнить себя призрачной свободой зная, что до прихода герэндов осталось всего несколько дней.
Могу поспорить на что угодно: она сначала округлила глаза, а потом нахмурилась. Я чувствовала это интуитивно, хоть и не переставала разглядывать грязь на своих ботинках. Но подруга поступила хитрее.
— Вообще-то, это идея Рэна. Я просто передала тебе слова.
Я изумленно уставилась на неё. К лукавому прищуру добавилась улыбка победителя.
— Ведь знаешь, чем меня заманить, змея. Откуда такая информация?
— Сол сказал, — пожала плечами подруга, словно это был очевидный факт.
Я прикусила губу. Любые наши тайные встречи с Солом и его компанией заканчивались парочкой разбитых окон, жуткой головной болью с утра и наказанием от родителей. И это всегда притягивало меня, как пчелу на мёд. Но стоило прозвучать имени «Рэн», как я окончательно для себя решила:
— Я буду.
Мелида просияла.
— Я знала, что ты не подведёшь, — подмигнула она и умчалась в обратном направлении, пока нас не засекли.
Назад я возвращалась с улыбкой на лице, из-за чего Руп стал подозрительно присматриваться. Этот мелкий проныра был тем ещё стукачом.
— Чего это ты такая довольная? — спросил брат, ради такого дела оторвавшись от сбора свёклы.
— Ничего. Погода хорошая. Извини, потом поговорим, мне нужно работать.