***
Солнце уходило с горизонта, окрашивая комнату во все оттенки пурпурного. В замке было тихо, практически все уже стеклись на пляж. Ноги слегка подкашивались, а руки дрожали от предстоящего действия. Похороны никогда не входили в список любимых мероприятий. Я не знала, чего ожидать и как себя вести, чтобы не навлечь ещё больше гнева и ненависти на свою голову, уж коль я собираюсь тут немного задержаться.
Смысла оттягивать выход из комнаты больше не было. Это нужно сделать, хоть и страшно до тошноты. Там наверняка будет Аргес. Пламенными чувствами он ко мне явно не пылает. И если остальные не считали меня виновной в смерти Лисаны, то за него я поручиться не могла.
Глубоко вздохнув, открыла дверь и вышла в коридор. Нога простреливала болью, когда я на неё наступала, но в целом это можно было стерпеть.
— Тайрина!
Я оглянулась и увидела Офелию, спускающуюся с четвёртого этажа.
— Погоди, я тоже иду. Тебе помочь? — спросила она, подавая мне руку, согнутую в локте. Почему-то стало неловко.
— Нет, спасибо. Я справлюсь.
— Грустно осознавать, что причиной всеобщего собрания стала такая трагедия. До сих пор в голове не укладывается, — отстраненно произнесла девушка.
Я ничего не ответила. Офелия и не нуждалась в ответе. Она просто проговаривала мысли вслух, пытаясь заполнить гнетущее молчание. Это подобно музыке, которую включаешь, чтобы создать фантом чужого присутствия. Эффективная иллюзия, не более.
— Вы достаточно спокойно реагируете на это, — аккуратно подметила я.
Офелия вздохнула. Она шла и смотрела в пространство, полностью погрузившись в мысли.
— Все слёзы, что можно было выплакать, мы пролили вчера. Мне будет не хватать Лисаны, она была замечательным человеком. Но это естественный жизненный цикл. Кто-то рождается, кто-то умирает. Поверь, мы сейчас чувствуем себя хуже, чем она. Так что ещё не понятно, кто в выигрыше — Лисана или мы.
— Не совсем понимаю.
— Этот мир разваливается. Не сегодня, так завтра всё пойдет ко дну. Вопрос времени. Те, которые доживут до мига падения, уйдут из этой жизни с чувством позора и стыда за человечество. Лично я бы этого не хотела. Надеюсь, что уйду раньше, чем океан поглотит этот мир.
— Очень пессимистично, — выдохнула я изумленно.
— Реалистично. Потери всегда огорчают, что бы это ни было. Одни больше, одни меньше. Но за потерями следуют приобретения. У нас мало времени в этой жизни, чтобы тратить его на скорбь по утраченному. Ведь все мы в итоге станем частью океана. А пока у нас есть возможность наблюдать рассветы и закаты, то нужно извлечь из этого как можно больше воспоминаний. Лисана ушла, и это больно. Но появилась ты. Значит, так должно было произойти.
Эти слова заставили меня споткнуться на ровном месте и прикусить язык от резкой боли в ноге.
— Не думаю, что замена равноценная, — нервно хихикнула я.
— Может, и нет, а может, и да. Кто знает? Мы идём проститься с ней, вспомнить радостные моменты. Только после этого придет облегчение.
— Жаль, что мне нечего вспоминать.
Офелия толкнула тяжелую двойную дверь. В нос ударил соленый запах бриза. Ветер взъерошил волосы, выбивая короткие прядки из хвоста. Попытка запихать их обратно успехом не увенчалась.
Девушка, всё же подхватила меня под руку. Нам предстояло преодолеть еще ступенек эдак сто. Я старалась не думать о том, как буду подниматься обратно.
— А тебе и не нужно. Воспоминаниями делимся мы. Слушай, воспринимая, составь её образ. Лисана заслужила немного места в памяти. Каждый этого заслуживает.
Делиться своими воспоминаниями и соображениями на это счёт я не стала. Потому что в Талитане всё иначе. Период скорби у нас был более долгим. Эти традиции мне никогда не были понятны, и никто не мог дать вразумительного объяснения. На вполне предсказуемый вопрос "Почему?" мне всегда советовали прикусить язык и делать то, что велят, без лишнего текста.
До сих пор мне не понятно, почему после похорон ещё тридцать дней нельзя надевать ничего яркого и есть сладости. "Потому что не принято". Все это время усопшего периодически вспоминали и говорили полушёпотом. Так, словно умерший мог услышать и вернуться к жизни. На погребение приходили незнакомые люди, дальние родственники, и для всех нужно было устроить пиршество, тратя последние средства на это.
А здесь просто делятся воспоминаниями, отдавая дань хорошему другу. Они создают его личный отпечаток в истории. Никто не забыт.
Восхитительно.
Издали было видно некое подобие помоста. Когда мы подошли поближе, я охнула, поняв, как именно они хоронят своих соплеменников — сжигают в костре. Людей здесь было множество, разных калибров, комплекций и возрастов. Бумфис стоял во главе, в его руке был факел. Мне захотелось сжаться и спрятаться за спиной Офелии. Он окинул нас хмурым взглядом, целые две томительные секунды смотря на меня. Сердце не билось в тот момент, придумывая себе разные ужасы. Но ничего не произошло. Он повернулся к толпе. За его спиной стояла Люция и Аргес. И если женщина змея выглядела просто задумчиво, то над головой парня с перчаткой витала грозовая туча. Синие глаза источали практически ощутимый холод. Радовало то, что он смотрел исключительно на помост, не замечая ничего вокруг.
— Мне больно осознавать, что мы собрались сегодня здесь не потому, что празднуем рождения новой жизни, а потому что прощаемся с другом. Перед тем, как я брошу факел, хочу поделиться воспоминанием с вами.
Лисана была осиротевшим ребенком, когда я ее нашел. Ее мать погибла еще при родах, а отец был рудокопом. Все мы знаем, что шахты поглотили не одну жизнь. За ней пришли герэнды, но она была слишком напугана и сбежала до того, как они её нашли. Напуганный подросток с большими совиными глазами и слишком мудрыми мыслями для своего возраста. Она не хотела идти со мной. Знаю, что я не очень симпатичный и не особо вызываю доверие у маленьких девочек. Я долго её уговаривал, но убедить смогла лишь Кода. Маленький белый котенок в черную полоску, который неделю перед этим открыл глаза.
"Где его мама?"
"Ее забрали плохие люди. И это девочка".
"Жалко. А как её зовут?"
"Еще никак. Но ты можешь дать ей имя".
Помню, как совиные глаза загорелись счастьем.
"Правда? Так ты её даришь мне?"
"Она твоя. Но у неё есть семья. Ещё три сестры. Я не могу оставить её без дома и семьи".
Лисана прижала Коду к щеке, помню, та ещё забавно пискнула. И это её убедило окончательно.
"А другие котята такие же хорошие, как и Кода? Я тоже смогу дать им имена?"
"Они будут хорошими, если ты будешь за ними хорошо ухаживать. Двум ты ещё можешь дать имена. Но у самой старшей сестры уже есть имя. Анфис".
"А где они живут?"
"В большом замке".
"А можно мне к ним?"
"Конечно. Котятам нужен друг".
Это было в ней с рождения. Думаю, каждый из вас видел связь между тиграми и Лисаной. Она была их другом. И теперь они остались сиротами. Как и она когда-то. Я отдаю слово.