Уже через час вся крепость пылала, и никто не пытался её потушить. Ваны разбегались по округе, кто куда. Аракоры продолжали обстреливать их из луков. Пусть стрельба в полёте не были их сильной стороной, но даже если каждая пятая стрела попадёт это уже будет хорошо. Для поддержания паники хватит.
Таким образом всего тридцать птиц-наёмников пустили целую крепость по ветру. Не зря асы в своё время говорили, что лучше всего укрепления берут или ослики гружёные золотом, или банды аракоров с зажигательными бомбами.
Вид у них был жалкий. От сажи ещё не отмылись. Хотя шли от крепости в деревню несколько дней.
Местные вообще не очень жалуют водные процедуры даже дома. И в реке мыться не любят. Во-первых, потому что там живёт «водная нечисть», и это могут быть не простые суеверия. Мир то волшебный.
Во-вторых, потому что здешние реки далеко не чистые. Вода в них зачастую мутная и зелёная, в ней обитают паразиты и всякая заразная гадость. Да и местные без всякого стыда сбрасывают туда отходы и справляют в воде всякую нужду. В таких реках лучше лишний раз не купаться, да воду не брать.
Так что грязные и страшные ваны стояли передо мной в количестве сотни штук, один другого грязней и вонючее. И очень просили их принять, даже соглашались работать как проклятые.
Невероятная эволюция. Одна единственная катастрофа показала им что пить и валять дурака не лучший путь?
Я указал им на поле. Что делать они и без того поняли. Пора поработать…
Если с урожаями теперь всё было хорошо, то с боевой подготовкой плохо. После тяжкого труда рогатые не очень-то и хотели строиться и ходить, держа ровные ряды, да отрабатывать удары по мишеням. Хотя получалось у них всё лучше и лучше.
Стрелки из рогатых были не лучше. Половина из них обладает то ли природной близорукостью, то ли косоглазием, то ли на их роду проклятие меткости лежит, в общем попадать по цели им было трудно. Даже из самострелов, целиться из которых им было не в пример проще чем из лука.
Очень много времени съедали быт и труд. Никаких мельниц здесь не было, пшеницу перетирали в муку вручную, камнями. Большая часть инструментов тоже была каменной, в том числе топоры и ножи. Камни предварительно обтёсывали, что требовало времени. Ножи из кремня жили недолго, ведь быстро тупились. Всё это делало труд ванов малоэффективным и медленным.
Еду готовили на открытом огне, переводя на это много дров. Рубить деревья каменными топорами то ещё извращение, а хвороста никогда не хватало. К счастью, дровами всю деревню теперь обеспечивал я. Высасывал силу из деревьев и те распадались на сухие куски. Вполне подходящие для огня. Да и некоторое количество железных топоров упростило дело.
И всё равно здешний быт был устроен трудоёмко и неэффективно, и я пока мало что мог с этим сделать. Древность же, местные очень тёмный народ. Мало что знают и умеют, а ко всему новому относятся с большим подозрением. «Деды так не делали», их железобетонный аргумент, который кроет всё остальное. Нация не только рогатая, но и твердолобая.
И тем не менее железным плугом пользуются охотно, железные ножи и топоры пошли на ура. Про такую вещь как зубчатая пила они и не слышали никогда, а ведь это упростило бы всё. Но Мона сказала, что не сможет её изготовить. Для неё это сложновато, да и вообще не делали никогда такого. Она мыслит так же, как и они, консервативно.
— Ай, твою мать! — Ругнулся ван.
Он с двумя товарищами пытался срубить тонкое дерево. Конечно, они ценили мою помощь и превозносили меня до небес, но в присущем им упрямстве, желали многие вещи делать сами. Вот и сейчас они рубили дерево на дрова без меня. Каменным топором, железных ещё не хватало.
— Топор сломали! — Крикнул другой злобно.
Да, повод злиться был. Каменный топор здесь ценность, сломать его это неприятно. Я подошёл ближе, посмотрел. Деревянная ручка топора была сломана, камень раскололся на два куска.
— Дайте я гляну. — Сказал я. Мне без всяких вопросов протянули то, что осталось от топора. Три взрослых вана ждали чуда, словно дети.
На что я рассчитывал? Даже не знаю, просто логика подсказала что если ручка из дерева, то может быть смогу починить. Я влил свою магию в топор. Вроде сработало.
В глазах потемнело, закружилась голова, давно я так над собой не издевался. Уже и не припомню, когда тратил столько сил…
— Чудо! — Вопили ваны. Все трое уже пошли в пляс от радости. Даже для них поведение необычное. Топор был как новый. Словно и не ломался никогда.