В какой-то момент я стал встречать местных обитателей. Мне попалась стая овец. Создания покрытые шерстью мирно паслись на лугу и щипали травку. На меня никак не отреагировали, даже когда я подошёл совсем близко и у одной выдрал клок шерсти. Пастуха у них не водилось, никто их не защищал, видимо в этой чудной земле не водится волков. Оставив овец в покое я пошёл дальше.
Увидел я здесь и пустые, давно заброшенные колодцы и огромные курганы на которых росли одинокие деревья. Иногда в небе загорались звёзды, но вскоре потухали и скрывались в тумане. Можно было бы ориентироваться по мху на деревьях, но здесь он рос со всех сторон одновременно, да и был очень крупным, не похожим на виденный мной в двух мирах.
Ради разнообразия я решил прилечь поспать. Усталости я не чувствовал, но всё-таки прилёг. Сон никак не шёл, видимо мне теперь не требуется спать. Ну хоть какие-то плюсы в этом состоянии, никогда не буду ходить как сонная муха, прощай недосып! Вместо сна пришло кое-что другое, огромная чёрная змея размером с дом ползла мимо меня.
Она двигалась почти бесшумно и я не сразу её приметил. Пока я не двигался она не обращала на меня внимание, но стоило мне попытаться тихонечко уйти как тварь остановилась, а затем я увидел её громадную голову с жёлтыми глазами, смотрящими прямо на меня. В тот момент я испытал настоящий страх. А вдруг сожрёт? Голова приближалась ко мне, змея явно заинтересовалась, надеюсь не моими гастрономическими качествами? Её голова нависала уже прямо надо мной, в тот момент я остолбенел, понимая что не убегу.
— С-с-сдравствуй человек. Вот уж не ждала. Ты такой редкий гос-с-с-сть в наших краях. — Сказала она, изо рта показался раздвоенный язык. Голос её был однозначно женским, да и в словах проскальзывало немалое ехидство.
— И тебе не хворать, королева змей.
— Королева, с-с-скажешь тоше! — Засмеялась она. Смех у неё был какой-то шипящий и до одури жуткий. Смеялась она от души, а затем продолжила. — Рас-с-с уж нас-с-смешил, так уж и быть, есть не стану, хе-хе! — Снова ехидный смех, да она издевается!
— Рад слышать, в любом случае я не вкусный, точно говорю!
— Так что ты с-с-сдесь забыл, человек? В нашем мире людям быть не положено.
— Меня в ваш мир забросил какой-то шарик зла! Знаешь такого?
— Ха-ха-ха! — Ржала она долго и от души, видимо сочетание «шарик зла» ей очень понравилось. И главное понимала прекрасно про кого я говорю.
— Как отсюда выбраться? — Спросил я, не дождавшись пока она нахохочется.
— Тебе уже никак, ты же умер! Это твоё посмертие! — И она снова захохотала, надрывая змеиный живот.
— Чего? Вечно бродить в тумане и быть сожранным огромной змеёй это и есть посмертие?
— А ваны не жаловались, их всё устраивало! Да ты бунтовщик, человек, бунтуешь против порядка! Вечно бродить не придётся, душа пойдёт на перерождение рано или поздно, просто дождись и постарайся не быть съеденным. Я знаешь ли не единственный здешний обитатель.
— Я не хочу на перерождение, я хочу обратно!
— Ничем не могу помочь, надо было страховать свою жизнь. Не оплатил страховку? Страдай! — Отмахнулась от меня змея.
— Звучишь как сотрудница банка, всегда знал что в душе они все змеи!
— Ха-ха-ха! — Смеялась змея, долго, до хрипоты. — Хорошо что я тебя не с-с-сожрала, насмешил человек, ха-ха!
Некоторое время я ждал пока она нахохочется, только потом диалог продолжился.
— Ладно человек, я вижу что ты всё ещё живой. Просто дождись пока твоё тело восстановится и ты вернёшься домой, спрячься где-нибудь и не показывайся никому. Скоро будешь дома, может быть.
С этими словами она уползла по своим делам, на ходу шипя и слегка посмеиваясь. Я остался один посреди тумана.
Я последовал совету змеи и решил затаиться. Спрятался в пещере, на которую набрёл в тумане. Было темно и сыро, у меня ведь с собой даже зажигалки не было. Вот я и отсиживался в тёмном углу один.
Через некоторое время я стал чувствовать что теряю связь с этим местом, плоть моя становилась всё более материальной и всё менее прозрачной, я стал острее чувствовать холод. В какой-то момент силы покинули меня, я просто сел в углу пещеры и заснул.
Открыл глаза я уже в своей кровати, утреннее солнышко ярко светило в лицо, намекая мне на что-то в духе: «чё разлёгся, у тебя ваны голодные, пшёл работать!». Рядом на лавке сидела рогатая Мона, её глаза были закрыты, она дрыхла сидя.
— Мона. — Позвал я её тихо. От этих слов она проснулась и посмотрела на меня. Я ей даже улыбнулся, хотя сил было совсем мало, и тут же был заключён в удушающие объятия.
— Живой. — Только и сказал она.