Зимой, когда ночь длится девятнадцать часов, когда температура падает до минус сорока и на архипелаг обрушиваются свирепые штормы, сообщение между островами прерывается на долгие месяцы. Так что визиты друг другу наносят летом, но и тут возможны осложнения: высокий прилив, опасные течения и туман порой задерживают гостей у хозяев на добрую неделю.
В былые времена, когда телеграфной и радиосвязи между островами еще не существовало, а трудностей с переправой было не меньше, придумали фарерцы особую систему сигнализации. Если кто-нибудь заболевал, земляки расстилали на зеленом прибрежном лугу белую простыню. Ее замечали соседи на ближайшем острове и поступали точно так же, только на противоположном краю своего куска суши. Довольно быстро «простынный телеграф» доносил весть до крупного селения, после чего лодка с врачом при первой возможности отправлялась на помошь. Иногда — с той же целью — использовали дымовые сигналы, причем характер их менялся в зависимости от ситуации: доктора вызывали одним способом, священника — другим, а появление крупного стада дельфинов возвещал особый столб дыма — густой, заметный издалека.
Ныне все это ушло в прошлое. Но тем не менее фарерцы никогда не скажут определенно, возможна ли в данный момент срочная переправа на соседний остров или скоро ли отправляется очередной самолет на материк. Ответ будет неизменным: «Кански».
Не бывает на Фарерских островах твердых планов и жестких сроков. Жизнь определяется географией, географическое положение «заказывает» погоду, а погода ставит условия. Условия эти такие: за год бывает не менее трехсот пасмурных дней, ежегодная норма осадков — около полутораста сантиметров. Берега Фарер омывает Северо-Атлантическое течение. Не будь здесь этой ветви Гольфстрима, жизнь на островах была бы вовсе невозможна. Но, перемешиваясь с холодными водами северных морей, теплые струи и порождают густые, набухшие тучи, большую часть года висящие над архипелагом. Порой облака снижаются. Тогда острова окутывает тяжелый липкий ледяной туман, застывающий в метре от земли. Он может густеть несколько дней, а может развеяться в считанные минуты. Очевидно, именно частые перемены погоды и вселили в фарерцев то знаменитое презрение к зонтам и плащам, которым они славятся во всех северных странах.
Зонтик на архипелаге — предмет экстравагантный и… ненужный. От местных дождей — мелких, пронизывающих — он не спасает: порывы ветра подхватывают водяную пудру и крутят во всех направлениях. Плаш — такая же экзотическая диковинка: по макинтошам и зонтам узнают иностранцев. Сами же фарерцы признают только традиционные полосатые картузы и толстые вязаные фуфайки из грубой шерсти. Они знают: дождь пройдет, затем выступит солнце, но обольщаться не следует — туман не заставит себя ждать; впрочем, все это детали, недостойные внимания, следует заниматься своим делом и не придавать значения пустякам.
Фарерский архипелаг часто называют «островами Может Быть». «Кански» на фарерском языке как раз и означает: «все может быть», «все возможно», «авось»…
Точно известно: когда в IX веке первые викинги, приплывшие из Норвегии на деревянных ладьях — кнаррах, ступили на землю Фарерских островов, цемента еще не существовало. В одной из саг говорится: «Ослепительно солнце сияло, отражаясь в щитах сверкающих, на алебардах играло, на топорах и копьях, богато украшенных…» О строительных материалах предание умалчивает. Не было цемента и в XI веке, когда независимый до того архипелаг стал частью Норвегии, и в конце XIV столетия, когда возникла датско-норвежская уния, а письменным языком на островах был принят датский, не вытеснивший, впрочем, фарерского. Цементная промышленность ведет свой отсчет в мире с начала XIX века — Фареры к этому времени стали уже датским графством, — между тем каменные здания стоят здесь с незапамятных времен. Например, в селении Киркьюбёр высятся руины готического собора, возведенного при епископе Эрленде еще семьсот лет назад. Ну и что же здесь странного? Каменные постройки сопутствуют человеку на протяжении всей его истории, люди всегда умели обходиться без цементного раствора — скрепляли камни известкой или глиной. В том-то и дело, что на Фарерах нет ни того, ни другого: кругом базальт. На помощь строителям во все времена приходил скильп.
Скильп — чисто фарерское изобретение. Это вяжущее вещество, приготовленное из размельченных ракушек и рыбных костей. Каменную кладку скильп держит мёртво, и первое время он успешно соперничал с цементом: тот нужно было ввозить, а ракушки и рыба всегда под рукой.
По нынешним представлениям скильп — архаизм, «преданье старины глубокой». Надобность в нем, разумеется, давно отпала, зато он дает нам прекрасный повод поговорить о жилищах фарерцев — о постройках, непременно сочетающих в себе вековые традиции и веяния современности.
Еще в тридцатые годы XX века на Фарерах нередки были дома, обогревавшиеся «по-черному»: дымоход отсутствовал, в центре большой комнаты в очаге горели брикеты торфа, а дым уходил через отверстие в крыше. Местные жители, даже перейдя на электрическое или водяное отопление, не заделывают наглухо эти отверстия, а врезают в них стекла и оставляют на память потомству.
Итак, в очаге пылал торф. Это и понятно: дерево, как мы знаем, здесь роскошь. Но не только горючими свойствами определяется ценность торфа на Фарерах. Кровля на многих зданиях — особенно старинного образца — торфяная, теплоизоляцией в деревянных и каменных стенах служит тоже торф. Кстати, старожилы и слышать не хотят о какой-либо замене: отрекутся и от черепицы, и от рифленого железа, и от стекловолокна. Это все для городов и крупных поселков, скажут они, там дома стоят скученно. Зато в маленьких деревушках, насквозь продуваемых ветром, ничего лучше торфа не сыщешь: температура в комнатах постоянная, тепло даже в лютую стужу не уйдет.
Что особенно удивительно на Фарерах, это цвета домов. Стены выкрашены ярко-красной, зеленой, небесно-голубой красками. Почему? Сказать, что жителям, выросшим в условиях суровой природы, просто по контрасту свойственна любовь к ярким, «южным» цветам, — значит не сказать ничего. Существует легенда, связывающая этот обычай с птицами тупиками, каковые водятся на островах в несметном количестве и служат одним из главных объектов охоты. Убитый тупик в мгновение ока теряет яркую окраску своего клюва. Поэтому старая традиция требует, чтобы в благодарность птице, дающей островитянам пропитание, стены домов повторяли все цвета, которыми тупик славится при жизни.
Традиция есть традиция, доля правды в ней всегда обязательна, но все же главная причина раскраски домов не в этом. Фарерцы — более моряки, чем птицеловы, а что может быть приятнее сердцу главы семьи, когда, возвращаясь из плавания, он издалека замечает среди прочих домов на берегу свой, неповторимый: с оранжевыми стенами, сиреневой крышей и солнечно-желтым крыльцом?
Забота о внешнем декоруме жилища лежит на младшем поколении. Каждый год юные члены семьи обновляют краски, а то и перекрашивают какую-нибудь часть дома в новый цвет: ведь и отцу, уходящему за рыбой в море, и остающимся на берегу совершенно необходимо, чтобы жилье всегда имело свое лицо, отличное от любого другого.
Есть по крайней мере две версии, объясняющие происхождение слова «Фареры». Часть ученых склоняется к тому, что образовалось оно из кельтского словосочетания «fear аn», что означает «Далекие острова». Судя по местоположению архипелага, такая версия вполне приемлема. Но и вторая теория, производящая «Фёройяр» (так звучит название по-фарерски) от скандинавских слов «faar» и «оу» — «Овечьи острова», тоже имеет право на существование: овцы — основные домашние животные на архипелаге.
Правда… не совсем домашние. Дело в том, что овцы содержатся здесь в полудиком состоянии. Рыжей, черной, грязнобелой масти косматые существа, похожие на овец лишь отдаленно, резво бегают по холмистым пастбищам, и поймать их — когда настанет срок — не так-то просто. Хозяева отар вынуждены организовывать настоящие облавы, в которых участвует половина, если не более, окрестных жителей.
Овцы — гордость Фарерских островов, но в то же время и беда. Помните, мы говорили об отсутствии на архипелаге деревьев? Так вот, причина — по уверению местных жителей — не только и не столько в климате и погодных условиях. Лесам и садам не дают подняться… те же дикие овцы. Они начисто объедают саженцы.