— Нетрадиционно, — с удовольствием сказала Жанель.
— Да, но это ведь и хорошо, и плохо. Изображения обычных людей бывают только в посмертных масках. Сохранить изображения предков — это нормально. Все остальное… хм… граничит с богохульством.
— Ты умный парень, — согласно кивнула она. — Самую суть схватил. Никто не позволит мне подобное выставить в Храме. Хотя это не имеет отношения к законам. Просто традиция.
— Традиции и обычаи сдвинуть гораздо труднее закона. Ритуал затронуть — тем более. Молитв во многих местах просто не понимают из-за древности и языка, но изменить в них ничего нельзя. Не просто нарушение — боги не услышат.
— Я разве претендую на изображение Великих? — Она тонко улыбнулась. — Обычные люди на портретах.
— Когда у меня появится город, я приглашу мадам покрыть его фресками. Особняк — так уж точно.
— Комплименты ты делать умеешь, — рассмеялась довольно женщина. — А сам позировать станешь?
— Что делать? — не понял Блор.
— По памяти не получится. Надо видеть перед собой.
— А! Посидеть в качестве образца. Нет!
— Не похоже, чтобы ты был суеверен. Веришь, что изображение живого может отнять силу и свести в могилу?
— Простите, мадам, но я так не думаю. Может, родился в деревне, но кое-что повидал. И… э… знаю, на что способен сильный маг. Совсем не требуется полного подобия. Ни в каком виде. А вот кровь, волосы или мясо человеческое, попавшие не в те руки, могут и повредить при определенных умениях. К счастью, таких людей немного. И вы уж точно не из их числа. Это, — он показал на рисунки, — другое. Это искусство. Высокое искусство.
— Почему же нет? — резко спросила женщина.
— Может быть, потому что я не очень хочу, чтобы все видели, каков я внутренне?
— О! — изумленно протянула Жанель. — Такого рода похвала стоит много тяжелее мешка с золотом. Но ты не прав. Осторожность приличествует купцу, воину важнее уверенность в себе. Трусость не подходит обоим.
Блор криво усмехнулся.
— Да, — согласилась она, — теперь я вижу, насмешками тебя не проймешь и не собьешь с пути.
— Я умею учиться, — холодно заметил Блор.
— Но ведь вот же, Жаклин позволила!
— А выставлять для всех станет?
— Ей не понравилось, — вздохнула тетка.
— А кому нравится?
Саркастическая усмешка, полученная им, оказалась достаточно красноречивой.
— Я не могу изображать несуществующее!
— В смысле — приукрашивать? Увеличить глаза, приделать мощный подбородок, симметрию красоты и одухотворенный взгляд. Тогда непременно приобретут, и за немалые деньги.
— Между прочим, — уязвленно заявила она, — и так берут. Не все, но умные.
— Значит, я очень умный.
— Но обещание остается в силе? — вкрадчиво спросила.
— Какое?
— Фрески в личном Храме.
— Вроде речь шла об особняке.
— Не мелочись, фем Грай!
— Нельзя разбрасываться словами, — развел он руками.
— Значит, договорились, — удовлетворенно заявила женщина. — Твой город и моя работа. А сейчас надо исполнить долг, — пробормотала, поднимаясь со стула.
— А? — не дошло до Блора. — Вы о чем?
Он впервые видел Жанель вблизи, стоящей и ходящей. Раньше их пути не пересекались, и зрелище отвлекло. Слышать, конечно, слышал, но личное впечатление — совсем другое дело. Сидя она выглядела много лучше.
И прежде неоднократно приходилось видеть ветеранов-инвалидов. Это не удивительно. Как и следы от оспы или шрамы. Другое дело уроды от рождения. Обычно они не выживали, или от таких избавлялись в первую очередь при малейших проблемах. Выброшенные за порог дети — совсем не сказка. Многим попадались. Кормить лишний рот, от которого в будущем не предвидится серьезной пользы, никому не хочется. В голодный год в особенности.
Про данную особу не услышать в Кнауте было невозможно. Ходил упорный слух, что виновато заклинание, примененное к матери во время беременности. Якобы дед, отец отца, как старший в семье, решил получить красавицу, умницу — и дальше полный список. Точнее, ему требовался воин в лучшем виде, а выяснив, что у невестки девочка, решил начать с нее. Не так жалко.
Она действительно даже сейчас смотрелась изумительно, да и талант, как ни крути, имелся, и он в этом буквально сейчас убедился. Да вот не стоило это остального. Заметно короче левая нога, и не так откровенно одно плечо выше другого. Не горб, однако вполне приятная фигурка перекошена. Больше подобных опытов в Кнауте не ставили, обходясь стандартными храмовыми.
С такими данными, естественно, замужество не светило даже при наличии богатого приданого. А вернее, охотники нашлись бы, но кому нужны любители твоих денег. Ведь сразу ясна причина. Видимо, слухи о вмешательстве мага и вине родича имели под собой почву. Недаром относились к ней в семье достаточно предупредительно и не заставляли выходить замуж или торчать в глуши.