Фехтовальщица покачала лезвием перед глазами раненной, наслаждаясь тенью страха в ее глазах, и согласно кивнула.
- Мда, пожалуй, что это разумно. Нет нужды убивать. Но раз уж вам так нравиться длинные юбки...
Ропера качнулась вперед и вниз, к коленям раненной конкистадорки, и одним молниеносным секущим ударом рассекла подол юбки, оставив на правом бедре длинную красную рану, которая несомненно излечиться, но станет уродливым шрамом. Конкистадорка охнула и рухнула на песок; к ней тут же побежали ее товарищи.
Девушка с бешеными глазами невозмутимо протирала платком лезвие своего меча, когда к ней подошли Эльвира и Мария. Стерев последнюю каплю крови, фехтовальщица удовлетворенно кивнула, отправила клинок в ножны на бедре, и только тогда соизволила обратить внимание на подошедших.
- Я не даю уроков фехтования. Ступайте прочь.
- Мы не за этим пришли, госпожа, - выступила вперед Мария. - По правде говоря, наши намерения противоположны.
- Что я слышу? - прищурилась зеленоглазая, - Вы что, хотите дать урок мне?
При взгляде с близкого расстояния ее глаза уже не напоминали цветом листву. Они были водянистыми, зелеными и полупрозрачными, как болотная трясина. Не то, приторное и манящее болото, что кроется в глазах у возлюбленной женщины в стихах плохих поэтов, о нет. Это болото было неподвижным, и его безжизненные объятия сулили только смерть.
Под взглядом этих бешеных глаз по коже Марии забегали мурашки настоящего страха. Она поежилась.
- Э-э-э-э, нет, госпожа. Мы хотим нанять вас для конкистадорского похода.
- Мхе, - отмахнулась зеленоглазая. - С чего вы взяли, что мне это интересно? Вонь, грязь, дикари.
- Семь арроб перуанского красного золота, - вступила в разговор Эльвира.
Зеленоглазая одним движением развернулась к ней.
- Так что же вы сразу не сказали! Это совершенно меняет дело. На каких условиях будем делить?
Мария с облегчением перевела дыхание и ответила.
- Стандартный контракт. Мы рассчитываем набрать шестерых участников, десятая часть добычи идет церкви, одна двадцатая в пользу Академии. Все остальное делим меж собой. Командир получает три доли, цирюльник и разведчик - по две.
Зеленоглазая запрокинула голову вверх, раздумывая над сказанным, и одновременно принялась поправлять кружевные манжеты.
- Итак, если я не командир и не цирюльник, после вычета всех налогов на мою долю останется... около четырнадцати кастильских фунтов, не так ли? Неплохой куш! Согласна. И можете не записывать меня в разведчицы.
Эльвира удовлетворенно кивнула. Зеленоглазая безошибочно угадала в ней старшую, и они церемонно пожали друг другу руки, тем самым скрепляя заключенное соглашение. Мария была вне себя от счастья. Не скрываясь, она во все глаза рассматривала нового товарища, на что зеленоглазая совершенно не реагировала.
- Ух ты! Нам повезло заполучить такого опытного бретера в свои ряды! - восхищенно отметила младшая. Зеленоглазая мгновенно утратила невозмутимость и всем телом повернулась к ней.
- Мне показалось, что вы изволили назвать меня бретером, не так ли?
Поняв, что допустила какую-то ошибку, Мария залилась краской от стыда. Впрочем, краснеть ей долго не пришлось. Зеленоглазая пригвоздила ее своим неподвижным взглядом из болотной трясины, в котором не было ни капли человеческих эмоций. Увидев, что рука фехтовальщицы легла на эфес роперы, Мария похолодела. Кровь тут же отхлынула от лица.
- Прошу прощения, госпожа, но разве... разве вы не прекрасный фехтовальщик?
- Верно, - кивнула девушка с бешеными глазами.
- Разве вы не затеваете дуэли по любому поводу, для развлечения?
- И это правда, - снова кивнула фехтовальщица.
- Но разве это не определение бретера? - пропищала вконец испуганная Мария.
Фехтовальщица медленно перевела взгляд с лица дрожащей Марии на носки ее туфель и обратно. Потом она лениво посмотрела в сторону Эльвиры. Та взялась за пистолет и отрицательно покачала головой. Зеленоглазая нехотя убрала руку с эфеса, растянув губы в высокомерной улыбке.
- Слишком уж вы здесь, в Новом Свете, скоры наклеивать ярлыки и судить людей. По моему опыту, каждый встреченный бретер оказывается фигляром с раздутым самомнением и избытком крови в организме. Посмотри-ка сюда, будь любезна - сможешь найти хоть один фехтовальный шрам?
Зеленоглазая опустила руку и подняла подол своей юбки почти до пояса. Мария потрясенно ахнула. Она увидела два крепких девичьих бедра, еще не успевших загореть под солнцем Новой Испании. Ножки зеленоглазой были стройными и прекрасно очерченными. Подол поднялся так высоко, что был виден треугольник трусиков, таких же красных, как и вся ее юбка.
Ни одного, даже самого мельчайшего шрама, на ее коже не было.
- Нет, госпожа, - покачала головой пунцовая от стыда Мария. - Прошу вас, госпожа, прикройтесь.
Зеленоглазая торжествующе осмотрелась по сторонам. В десятке шагов сидел конюх, восторженно вытаращившийся на такое соблазнительное зрелище. Едва завидев, что фехтовальщица смотрит в его сторону, он похолодел и поспешил убраться восвояси - и только тогда девушка с бешеными глазами опустила подол.
- То-то. У меня есть особое условие - того, кто в следующий раз назовет меня бретером, я вызову на поединок и убью. Так и запишите в своем контракте.
Глава III. Черное и белое.
Эльвира переступила порог 'Трясущейся чаши' и огляделась. После яркого дня, полумрак таверны казался совершенно непроглядным. Пахло дешевым вином и застарелым табачным дымом. Почерневшие от времени столы стояли неровными рядами. Стены украшали кованные подсвечники, державшие неубранные с ночи оплывшие огарки свечей.
Едва перевалило за полдень - самое начало сиесты, когда люди предпочитали отдыхать в тенистом патио, а не поглощать вино в душном кабаке. Так что не было ничего удивительного в том, что заведение оказалось практически пустым.
Хозяйничал здесь мужчина по имени Франциск Гудина, такой морщинистый и седой, что, кажется, застал еще правление Хуана Второго Долгожителя. Сейчас он дремал, развалившись мягком кресле, не забывая изредка поглядывать на кухню и на входную дверь. Завидев посетительницу, он приподнял голову и вяло взмахнул рукой. Еще чьи-то обутые в сапоги ноги торчали в углу, но их владелец не подавал признаков жизни.
После инцидента с фехтовальщицей, едва не сорвавшего всю сделку, Эльвира сочла за благо отослать сестру закупать припасы, и самой заняться вербовкой. Марию долго уговаривать не пришлось. Младшая подхватила переданный ей кошелек, и с важным видом умчалась в сторону рынка, успев напоследок поделиться характеристикой очередной кандидатки. Описание оказалось таким кратким и сбивчивым, что Эльвира поморщилась, вспоминая его.
'Она снимает дешевую комнату в таверне. Трижды в день ходит молиться в храм. Говорят, что пробовала устроиться в гвардию вице-короля, но что-то не сложилось, и теперь она которую неделю подряд застала в городе. Сразу видно опытного рубаку. Я как-то подошла заговорить, и она так гаркнула в ответ, что у меня потом полдня поджилки тряслись.'
Толстый слой опилок шуршал под сапогами, когда Эльвира прошлась по таверне, внимательно осматриваясь по сторонам. Странствие ее окончилось перед хозяином.
- Прекрасный день, сеньор Гудина.
Тот издал громкое кряхтение и сел ровно:
- Добро пожаловать, юная сеньорита. Желаете вина? Или шоколада?
Эльвира покачала головой.
- Мне нужен один из ваших постояльцев. Она наемница, с материка, - девушка замялась, исчерпав список известных ей примет. - Да, наверное наемница. Знаете такую?
Старик наморщил лоб:
- Простите сеньорита, я в последние годы туг на ухо. Глухой, как пробка! - для убедительности он постучал согнутым пальцем по виску.