Едва слышимая музыка, донесшаяся из тумана, вывела Бойса из размышлений. Он поднял голову. Над ним возвышалась высокая стена, которую он впервые увидел из каменных ворот, откуда Бойс попал в этот мир. На высокой стене светились огни. Он слышал, как на ветерке, дующем с равнин, шумели тканевые крыши, и туман пятнами окрашивался в яркие цвета там, где на него падал свет.
Бойс повернулся и пошел налево вдоль основания стены. Где-то там были небольшие ворота, отмеченные кольцом голубого света, в которые ему и нужно было войти. Гиллеам сказал, что это ворота паломников. И добавил, что Город в тумане для многих на этой изменчивой земле был священным городом, наполненным алтарями богов со странными именами. Сюда приходили паломники из дальних мест: по двое, по трое, целыми караванами, а иногда в одиночку.
Гиллеам назвал Бойсу слово, которое впустит его.
— Скажи, что поклоняешься Найну, — объяснил он. — Тебе нужно одно имя — Найн. Многие паломники не говорят на языке Города, поэтому тебе не обязательно его знать. Тебя поймут и так. Люди на улицах говорят на местном наречии, частью которого стал наш французский язык за то долгое время, что мы живем в Кераке.
Гиллеам заколебался, растерянность на его лице затмила усталость, но он не высказал свою мысль вслух. И правильно сделал.
Керак, скрепленный с Городом невидимой цепью, наверное, уже давно стоит на дрейфующих землях, раз старофранцузский стал частью местного говора.
— Ты должен спросить дорогу к храму Найна, — продолжал Гиллеам. — Тебя встретят там, если ты все сделаешь, как я сказал. А дальше... — Он пожал плечами. — Все в руках Божьих.
В стене справа от Бойса показались ворота. Они были закрыты. На них было нарисовано лицо, желтыми глазами уставившееся в туман. Бойс продолжал идти, пытаясь стряхнуть иллюзию того, что глаза повернулись вслед за ним.
Следующие ворота были открыты, но изображение дракона, стоящего на задних лапах, нарисованное на распахнутых внутрь створках, и что-то еще на этой большой картине внезапно напомнило Бойсу о чудовище, сбросившем личину Хью де Мандо в зале Керака. Ему стало интересно, что он найдет за этими воротами — не в них ли вошел Хью? — и быстро прошел мимо.
Третьи ворота были закрыты. На створках блестело кольцо голубого света. Бойс встал перед ними в накатывающем тумане и сделал глубокий вдох.
Это и были нужные ворота. Через них он должен войти в заколдованный город и найти ответы на вопросы, которые завели его так далеко.
Бойс сунул руку за пояс и дотронулся до единственной вещи, принесенной с собой из внешнего мира — маленького, холодного кристалла, отбросившего на стену паутину света, кристалла, открывшего проем для входа в этот мир. Твердый камень все еще был с ним, его холод пробивался даже через одежду. Это была единственная связь Бойса с таинственной женщиной — безымянной и безликой, — а также потерянным годом, который он искал так долго.
Возможно, скоро он найдет ответы. Бойс поднял руку и слабо постучал в ворота. Долго никто не отвечал. Затем голубая дверь со скрипом открылась.
Послышались музыка и чей-то далекий смех.
Бойс расправил плечи и шагнул вперед.
Он вошел в Город Колдунов.
ГЛАВА VIII
Дерзкий блеф
— Ссора из-за Керака, — объяснял Гиллеам, — произошла только между Королем Колдунов и его приближенными. Простой народ мало что знает об этом, да и знать не хочет. Среди них ты в безопасности — ну, в такой же, как и любой другой паломник. В общем, будь осторожен, дю Бойс. Удачи.
Человек, появившийся из открывшейся двери, подтвердил опасения Гиллеама. Это был смуглый маленький человечек с хитрыми глазами и повязкой на голове. Он одарил Бойса взглядом бесстрастного безразличия и что-то проговорил вопросительным тоном.
— Найн, — сказал Бойс.
Страж ворот кивнул и отошел. Бойс пригнул голову под низким сводом и оказался на городской улице.
Улица была узкой, по обеим ее сторонам возвышались высокие узкие дома. Из верхних окон, там и тут, висели разноцветные фонари, а мостовая была мокрой от тумана и отражала свет ламп. Странный город, подумал Бойс, в котором, кажется, всегда темно, даже с учетом фонарей, освещающих улицы.
Судя по звукам, доносящимся из окон, он попал на улицу музыки и веселья. В большинстве окон были стекла в форме алмазов, искажавших происходящее внутри, но Бойс мельком замечал пятна смешанных цветов и двигающиеся тела, а также слышал смех и ощущал запах вина, идущий из всех открытых дверей. Кроме того, оттуда доносилась странная, дикая музыка, чуть ли невольно заставляющая плясать.