– Там же у них охрана! – не выдерживает кто-то из наших, кажется, старший смены. Капитан морщится, но отвечает:
– Там действительно есть и охрана и техники… чуть. Против такой колонны не сдюжат. Сосновоборские сами так довели, чтоб наших там не стояло. Все «аннексии» опасались. Так что про них речи нет, да и вообще… если техника прорвется до АЭС… В общем, не должна она туда прорваться. Это и обсуждать глупо. Тем более есть мнение, что если техника захватит станцию, то и подкрепления пойдут к ним. В общем, техника не должна дойти до ЛАЭС.
– Так и че? – влез Витек. – С нас-то че?
– С вас… – Борисыч вздохнул. – В городе жопа с войсками. Как всегда. Если коротко – то не успеть собрать что-то серьезное. По… данным, к утру их колонна будет в Сосняке. Ночью выдвинутся – и утром там. У нас есть ночь, но за ночь едва успеют собрать бронегруппу. Вся же техника на консерве, большинство в Каменке. Подушечник после аварии под Выборгом все еще чинят. Вертолетчики свои машины тоже не расконсервируют так быстро. Короче, не успеваем. Есть один вертолет да обычный транспорт. Штук пять по городу соберем бэтээров, которым на глаза эстонским бээмпэшкам лучше не показываться. Ну по частникам по мобилизации что-то соберем… В общем, формируется передовая группа. Надо соседушек подтормозить. Сколько выйдет?
– Сразу скажу – шансов выжить мало, – вмешивается мент. – Потому только добровольцы. Остальные как по контракту, остаются прикрывать блокпосты, и в бой, только если сюда дойдут соседи. А в группу только добровольцы. Агитировать времени нет. Кто согласен – шаг вперед. Остальные – оборонять КПП по красному режиму, усиление из милиции будет через три часа, как соберут.
– Итак, кто желает стать добровольцем – шаг вперед! – подвел итог Борисыч.
– Какого дьявола ты-то полез? – чуть не орал на меня Борисыч. – Тебе, что ли, больше всех надо?!
– А че такое-то, Борисыч? Вон на Витька ори, он тоже вызвался, и этот, Гринпис…
– Почему «гринпис»? – запнулся Борисыч.
– Зеленый потому что, жрать нельзя, пока не созреет. Че ты на меня вызверился?
– А в самом деле, что не так? – подошел какой-то немолодой армеец, майор по погонам. – Что с парнем не так? Или шибко семейный?
– А что, семейных не берут? – Витек фиксой скалится. – Все, Саня! Нивазмут! Останешься на капэпэ штаны проперживать!
– А вы, уважаемый, так уж рветесь? – не обращая внимания на хамство Витька, спрашивает военный. – Там, вообще-то, не курорт…
– Та не пугай, дядя! – откровенно уже хамит Витек. – Чай, не первый раз, поди в Ропше поинтереснее было!
– Были в Ропше? – заинтересованно смотрит на хамло майор. – А, пожалуй что, я вас припоминаю. Вы, если не путаю, с котом приехали?
Витек мнется, отводя глаза. Была у него привычка на зачистке котейку кидать в опасные места – зомбаки на кошек хорошо реагируют, да и кошки на них тоже. У Витька даже погоняло новое появилось в «Легионе» – Кацап. Точнее, Cat’s Up. Правда, как «Легион» разогнали и кликуха его пропала, тем более что практически в то же время ввели закон о защите полезных животных – то есть тех, что не зомбируются. Котов в том числе. И потому Витьковы фокусы с котейками сразу стали чреваты. А майор продолжает:
– Там еще был какой-то товарищ больной, он, как я помню, самоподорвался с вражеским броневиком. И еще один был…
– Так это я и был! – влезаю в разговор. Отчего-то то, что Борисыч меня решил отсеять или как-то иначе отговорить, действует как красная тряпка на тореадора. Наверное, это и есть те самые приступы неадекватности, про которые Дашка все твердит… вот же, гады, со своим интернетом – что бы понужнее восстановить, так они это! Нет, я понимаю, что полезно и даже самолечение иногда очень нужно – чтоб врачей не дергать на мелочи, но иногда бесит… – Я там тоже был, между прочим, старшим группы. Так что не вижу, отчего бы и сейчас нам вместе не прогуляться.
– Ага! Точно! – тут же принимает мою сторону Витек. – Как в Ропше, дайооошь минаметы! Гыгы!
– Миномет я вам не дам, – совершенно спокойно прерывает ржач Витька майор. – И вовсе не разделяю оптимизма. Я руковожу операцией и не буду скрывать – для многих это билет в один конец. А для передовой группы почти наверняка.
В помещении повисла тишина. Три десятка с бору по ниточке – военные, милиция, полиция, несколько охотников да гражданских двое, видать, из резерва. Оно и понятно: как-то вот сейчас жить все хотят – это раз. И второе – на самом деле нету лишних людей. Как только выяснили, что при минусовой температуре зомбаки замерзают и абсолютно беспомощны, а потому безопасны, начался просто бум работ во всех областях. В Питере на работах постоянно сейчас едва не треть всего трудового потенциала Кронштадта – и в Петропавловке и Лавре, и на Ржевке народ из Крона вахтует, и еще возникают стихийные временные лагеря – опасаются теперь разве что оттепели, а пока мороз, всем лафа. В подвалы и метро только лучше не соваться, а все остальное, промерзшее, безопасно полностью. Вот и идет демонтаж или консервация того, что может пригодиться или нужно сохранить, а что-то и вовсе чинят – прежде всего электрики сеть восстанавливают да дороги все расчищают. Поначалу бросились зомбаков мерзлых зачищать, да потом опамятовались – искать их долго и сложно, да и немного таких неудачников, – основная масса в метро и подвалы забилась. Плюнули на это дело и, пока холода, ринулись все на восстановление народного хозяйства. И то рук не хватает, постоянно всячески завлекают и агитируют, по области ездят, набирают народ. И какая уж тут армия… Вот и прокололись, похоже.