- Можно присесть?
- Можно, но осторожно, - сдержанно отвечала она.
- Аксана, ты меня не узнаёшь? - Стоял он в носках всё ещё.
- Всё вот никак припомнить не могу, где мы встретились?
- На теплоходе, - засмеялся он.
- Нет, дорогой, мы встретились в Свердловске, когда оба в магазине одинаковые сумки покупали. Тогда ты меня не хотел замечать. Уже тогда мне хотелось от злости дёрнуть тебя за галстук, - иронизировала она, - я тебе ещё это припомню, помяни моё слово.
- Только сильно не наказывай, будь снисходительна, - разводил он руками.
- Ладно, раз просишь. Садись давай, - смягчила она интонацию.
Они сидели за столом, с аппетитом ели, смотрели друг на друга.
- А ты изменилась.
- Ты тоже.
- Не влюбилась?
- Ты знаешь, мы одинаковые. Оба от измены не умрём -- деньги не позволят.
- Что ты имеешь ввиду?
- Я знаю о тебе больше, чем ты думаешь. Только это я имею ввиду, - улыбнулась она непринуждённо.
- Продолжаешь в свои игры играть? - Показал на карты, которые она специально оставила на виду.
- А почему бы не повеселиться!
- Если карты твои правду рассказывают, то ты должна знать, что лучше тебя в моём сердце никого нет.
- Да, жизнь всё расставит по своим местам, - вздохнула она, - надежда умирает последней.
- Ещё две привёз.
- Я знаю.
- Ты свои закончила?
- Да, смотри.
Раздвинув шторки в проходе из кухни, она включила свет в комнате -- четыре шкуры, вместе с её собственной, были одна к другой раскинуты на полу.
- Красота! - Выдохнул он и присел, разглядывая.
- На шкурах сегодня спать будем, - толкнула она его изо всех сил и захохотала.
- Согласен! - Схватил он её за руки и повалил рядом, целуя и обнимая.
- Наконец-то я тебя узнавать стала, - смеялась она, - думала, что деньги совсем тебя испортили.
Через часок они опять сидели за столом, но уже без выяснения отношений.
- Две белочки тебе приготовила, одну для дочек, а другую в своём кабинете поставишь. Не вздумай любовнице своей подарить, приеду -- проверю. Шапки девчонкам шить?
- Да. Вот размеры. Обе одинаковые только надо.
- Понятно.
- Когда за этими двумя приехать?
- Не раньше июня. На всякий случай, заедь перед этим к Хитрому.
- Обязательно.
- Давай упакуем, да занести надо, пока не рассвело. Деньги мне не забудь выложить.
- Вот, шестнадцать на столе. А куда ты, интересно, деньги деваешь?
- Это не тактичный вопрос. Но отвечу. Половину на химикаты трачу. На остальные квартиру во Владивостоке хочу купить. Большую, в самом престижном районе, с видом не на порт, а на море.
- Чтобы купить, там прописка должна быть. А ещё лучше, чтобы и работа.
- Сделаем. Ты мне поможешь.
- А чтобы прописаться, надо хотя бы замуж выйти.
- Нет ничего проще, подберёшь мне мужа. Я не спешу, мне пока здесь нравится.
х х х
Отчёт в Уссурийске они сдавали три дня. Если Аксана по всем своим отделам справилась быстро, то баланс весь перечеркали. У главбуха было средне-техническое образование, и она была слабовата, до этого работала только на учёте материалов да с зарплатой была знакома. И они обе сидели в отдельной комнате, чтобы не мешать остальным, и с утра до вечера слушали нравоучения принимающего по каждой статье дебета и кредита. Хорошо, что Нина Афанасьевна догадалась захватить с собой всю свою документальную бухгалтерию. Они все мелочи по этой учёбе сидели и записывали в свои тетрадки. Аксана нашла-таки время сходить по своим делам, положила в сберкассу пять тысяч, и с почты сделала такой же перевод на свой лицевой счёт во Владивосток.
Главбух переписала полностью свой баланс на чистовую и, подделав подпись директора, сдала-таки.
- Молодец, - сказала Аксана, - даже печать леспромхоза с собой захватила.
- А я сказала, что мы с директором приехали, - легко смеялась та. - Ничего, научимся, какие наши годы.
При своей безупречной внешности той легко было охмурять всех от мала до велика. Ей было всё равно, директор ли с ней говорил про дела беспокоящие, или Кирик, или работяга в спецовке -- она всем без исключения нежно улыбалась, всем своим видом требуя взаимности. И, говорят, не безрезультатно. Татьяна Петровна просто психовала, рассказывая о бестактности той:
- Я и на новоселье к ней поэтому не пошла, нельзя себя так представлять, она же главный бухгалтер, ей здесь жить и работать, и что она думает своей головой! Лучше бы кабинет свой в порядок привела, цветы все засохли и полы два месяца немытые стоят.
А Аксане предстояло до мая разделаться со шкурами, было уже тепло, снега осталось чуть-чуть по кустам, дороги высохли, рассада на веранде всходила. Как хорошо, что ей осенью огород свой в порядок удалось привести.
- Аксана Викторовна, я на Верхний Перевал на три дня еду, - заглянул Тодор в кабинет, - может привезти что? Рассады там, или ещё что?
- Тодор, а помидорная там есть? - Спросила Татьяна Петровна.
- Конечно.
- Вези мне.
- Понял.
- А мне клубники много надо, - просила Аксана, - а ещё розу красивую хочу у крыльца посадить и помидоров жёлтых надо.
- Понял. Думайте быстро, что ещё надо? Директор ждёт.
- Всё, что найдёшь -- всё вези!
В конце недели он выгружал из своего "УАЗика" мешок с кустами клубники, пакет с помидорной рассадой, и худое ведро с корнями розы.
- Это только для тебя, из собственного огорода, ни у кого такой нет даже в нашем посёлке -- китайская -- всё лето до самого снега цветёт, только осенью корни укутай соломой или травой повыше. Посадить надо прямо сейчас, чтобы не засох, так как срез на корне живой, марганцовкой жена обработала для дезинфекции, нормально приживётся.
- Спасибо, Тодор.
- В субботу учиться начнём. Не передумала?
- Не передумала. Я от своих радостей не отказываюсь, - смеялась она.
Посадив розу, принялась за клубнику, для которой уже были готовые высокие ряды. Две грядки моркови уже были посеяны. Помидорную рассаду оставила на веранде, присыпав землёй, рано ещё их высаживать в открытый грунт. В пакете обнаружила ещё свёртки с огурцами и с арбузными семечками. Она знала, что арбузы местные небольшие, но сладкие здесь вызревают. А под огурцы нужен навоз, и утром захватила с собой все имеющиеся вёдра, когда пошла за молоком.
- Тётя Надя, не дадите навоза под огурчики?
- Иди набирай.
- Потом кого-нибудь попрошу, привезут, - она вынесла всё за калитку.
И принялась за своих гималайских:
- За два часа до работы успею ещё одну отрубями с кислотами покрыть.
В субботу вечером они с Тодором мучили "УАЗик". Первые два часа он объяснял ей теорию, показывал устройства и приборы в кабине, спрашивал, переспрашивал, снова повторял, и снова спрашивал. Лесовозного да и прочего транспорта по посёлку в выходные не сновало, и они спустились вниз к самой реке. Развернув "УАЗик", пересадил её за руль, ещё полчаса объяснял, чем отличается "тяга" от "скорости" и, наконец, разрешил повернуть ключ зажигания. "Тяга" тащила их в гору, в посёлок, по широкой дороге, среди осенью посаженных аллей, уже сменивших мёртвый зимний оттенок на едва-едва заметную зелёную окраску стволов. Эту улицу Таёжную теперь украшали отчётливые вывески на всех административных зданиях, с одной стороны "Баня", "Пилорама", "Управление Средне-Бикинского ЛПХ", с другой стороны "Школа", "Хлебопекарня". Таёжная упиралась в строящееся здание клуба -- это уже была улица Весёлая, здесь вывесками обозначены "Детский сад", "Магазин", "Столовая", "Почта", с другой стороны она проходила между общежитиями на футбольное поле и далее вела к очистным сооружениям в глубоком распадке. Были улицы Верхняя, Окольная, Служебная и прочие.