- Татьяна Петровна, сегодня после обеда приходи в трико и сапогах, - шепнула она ей. - С Тодором за грибами поедем, сказал, чтобы по паре мешков с собой чистых больших брали.
- Какие грибы?
- Не знаю.
Он заглянул в кабинет в три часа:
- Готовы? Быстро в машину, пока никто не видит!
Они тихонечко закрыли кабинет и на цыпочках впорхнули на заднее сидение. Отъехав, начали хохотать: "Куда едем? Зачем едем? Один Тодор знает". Но удовольствие он им доставил. Через полчаса остановил машину на обочине лесной дороги. Переползли через бурелом, спотыкаясь.
- Не отставать! - Звучала команда. - Ножички захватили?
- Нет.
- Да.
- Я так и знал. Нате вот, приготовил для вас. Татьяна Петровна, первый раз что ли за грибами идёте?
- Сроду никогда не собирала, - смеялась та, - я же в городе выросла. Какие там грибы!
Остановились в низинке и смотрели на невидаль -- около десятка деревьев, начиная с корневищ, по стволам почти до их половины были во мху, сплошь усеянному мелкими грибами.
- Они хоть съедобные?
- Наивкуснейшие! - Отвечал Тодор. - Хоть жарить, хоть икру делать, хоть мариновать, хоть грибницу варить. Можно насушить, наморозить. Ильмаки называются.
Нарезали все мешки полнёхонько, а их ещё много оставалось. Чистенькие, крепонькие, все одинаковые.
- Всё, поехали, девчонки, рабочий день кончается. Татьяна Петровна, сырые есть нельзя. Хоть варить, хоть жарить -- не менее часа. Это общее правило для всех грибов без исключения.
- Поняла. Хорошо, что сказал, - смеялась та.
И все четыре вечера она перерабатывала привезённые грибы. Жареными заполнила все литровые банки. Отваренные распределила по целлофановым пакетам и забила морозилку. Нанизанные на шнурки развесила по всей веранде. Остальные перекрутила на икру.
х х х
Помидоры набирали цвет. На грядке с огурцами, огороженной высокими стойками, по шнуркам уже тянулись стебелёчки с усами. Арбузам территории не хватало, и она их воткнула в камни в конце огорода, только слегка удобрив лунки для проклюнувшихся росточков, сейчас они уже выбрасывали свои длинные стебли и приходилось их каждый день поправлять, развешивая по забору.
- Тодор, мне не хватает стеклянных банок. Где взять, подскажи?
- Знаю. Поедем в Красный Яр, они их там выбрасывают. Насобираем.
- Мне ж целые надо, чтоб при кипячении по трещинам не полопались.
- Так мы же у населения пособираем, а не на помойках. Заеду после работы. Тренировка дополнительная получится. Сама поедешь, пора с дорогами знакомиться.
Она испугалась первой встречной машины и закричала:
- Что делать?
- Сбавь скорость и прижмись чуть-чуть вправо.
Руки схватили руль крепче, чем обычно. Хорошо, что лесовоз был ещё далеко. Свернув к обочине, она остановилась -- нервы не выдержали.
- Так, Аксана Викторовна, струсила, значит? - Хихикал он. - Всё, теперь по вечерам только по дорогам ездить будем, к этому надо привыкать.
И теперь после работы, когда лесовозы порожняком возвращались с Нижнего склада в гараж, она каждый день ехала им навстречу. Езду по выходным они отменили.
- Твой жених приехал, - хихикнул он, когда она свернула на свою улочку.
- Вижу. - Сердито сказала она, подавая ключи. - Занеси сам на веранду мешок.
Он смотрел на неё вопросительно.
- Тодор, пожалуйста, будь другом, что тебе стоит, - просила она.
- Ладно. Сразимся. - Хихикал он.
Она остановила "УАЗик" позади "Волги". Кирик чухом прошёл с мешком мимо через открытую тем калитку, открыл веранду ключом, как у себя дома, не глядя. Вернулся назад.
Она заглушила мотор и вышла. Тодор иронически осматривал "Волгу".
- Спасибо, - бросила она ему и с улыбочкой обратила внимание на гостя. - Алёша, здравствуй. Пойдём.
- Откуда это ты?
- С работы.
- Давно уж рабочий день кончился.
- У меня ж ненормированный.
- Мужчины тут с ключами свободно ходят.
- Да, здесь все такие.
- Что привезли?
- Калину давно хочу посадить. Да банок под заготовки на зиму.
- Откуда?
- Из лесу, вестимо.
- Я вижу, хозяйство здесь у тебя.
- А роза-то какая! Ни у кого такой в округе нет, только у меня. Из Китая, - улыбалась она.
- Я у тебя ягодку съел.
- Вкусная?
- Вкусная.
- Заходи в хату. Сейчас поесть соберу. Осматривайся пока, шапочки посмотри, в комнату загляни.
Она, как была в трико и футболке, так и уселась с ним за стол.
- И давно за рулём?
- Не очень, учусь только, - смеялась она, - готовлю себя, буду во Владивостоке на собственной "Волге" разъезжать.
- Я вижу, ты время не теряешь, - смотрел он ей в глаза.
- Живу! Живу полной жизнью! Спать некогда, - не отводила она своего взгляда.
- И загорела уже. Когда успеваешь?
- Всё -- в рабочее время. Уплотняю рабочий день, так сказать.
- С ним дружбу водишь?
- Это они все со мной дружбу водят, - с наглостью чеканила она, - и дровчики привезут, и печку истопят, и огород вскопают, и за грибами свозят. Ещё вопросы будут?
- Да. Ты права. Что это я привязался. Давай есть будем.
Ели, оба слегка улыбаясь и посматривая друг на друга.
- А седина тебе к лицу, Алёша, даже красиво, так глаза мои к ней и тянутся. Рассказывай, что нового в твоей жизни.
- Развелись мы...
- Понятно...
- У вас здесь холостых-то много?
- Сплошь и рядом, приходится женатого охранника на ночь ставить, - смеялась она. - По весне все, как с ума сошли, женщин-то мало. Сто двадцать здоровых молодцев в общежитиях живут. Предлагаю директору двухсменную работу сделать -- боится план загонять, первый год как-никак работаем. Ты мне, случайно, не привёз ещё?
- Нет. Заезжал.
- Слава Богу! Я уже надсадилась с этими шкурами, все руки повытянула, живот надорвала. Четыре месяца из шести, ты только представь, какой тяжестью я ворочала! До тошноты. Надоело! Вкусные грибочки?
- Вкуснятина.
- Ильмаки называются. На Уральские опята похожи. Представляешь, на деревьях растут! Никогда такого не видала. Вообще, здесь много необычного, - делилась она впечатлениями, - сороки не чёрно-белые, а голубые, волки -- красные, лисицы -- огненные, лягушки не квакают, - смеялась она, - а крякают, представляешь! А в прошлом месяце одного нашего управленца мошка загрызла, насмерть, - врала она, - лодку потерял в Бикине. Надолго приехал?
- Когда выгонишь, тогда и уеду.
- Что, совсем плохи дела? - Изобразила она сочувствие.
- Не совсем, но неприятно на душе. Устал я. Скорей бы уж всё закончилось.
- Денег хватает?
- Да, слава Богу, грех жаловаться. Девчонок жалко.
- В гости приглашай. Сколько им?
- Шестнадцать исполнилось.
- Знаешь, через два-три года они всё равно уже замуж засобираются. Как к разводу отнеслись?
- Большие. Давно всё понимают. Но в Москву собираются, интересно им.
- Жильё-то нашли?
- Родители подобрали, больше половины заплатили уже, ждут от меня остальные.
- Когда собираются ехать?
- В начале августа. Работает ещё.
- Всё плохое пройдёт, Алёша, всё пройдёт. Давай я тебе про соболей расскажу, - сняла она обе шапочки. - Мех руками трогать нельзя, только вот так, за подклад, - всунула обе его руки внутрь шапок, - они всегда должны висеть, или на рогах, как у меня, или даже на трёхлитровой банке. Понял? Соболь -- очень нежный мех и быстро протирается, особенно, если соприкасается с шарфом, ещё хуже, если с воротником, поэтому сзади я укрепила это место хвостиком. А чтобы они различали свои шапочки, хвостики сделала в разные стороны. Понял?