- Если б оно поменьше было, - смеялась она, оправдываясь, - а то ещё и чёрное. У меня до сих пор коленки трясутся.
- Дай-ка я коленки твои пощупаю, - смеялся он. - Вот, смотри, опять прямо на нас летит. Давай дождёмся.
И теперь, уже смеясь, она металась от одного облака к другому, пытаясь, если не попасть в него, то хотя бы коснуться рукой. В большинстве своём они были светлые, лёгкие, неощутимые совсем. Напрыгавшись вверх-вниз, из стороны в сторону, уселась от усталости прямо на дорожку и засмеялась. Нахохоталась до изнеможения. Он не торопил её.
- Нет, мне этого никогда не забыть. Просто поверить не могу, что со мной сейчас было. Всё, истерика моя, кажется, прошла, - всё ещё смеялась она над собой. - Дальше вверх?
Он молча взял её за руку, и они продолжали подъём. Появился ветерок. Когда дома кончились, они оказались на небольшом плато, в дальнем конце которого стояли низкие сараи. Здесь была зелёная трава, чего в городе, кроме как на газонах, не было.
- Ой, смотри, цветок! - Удивилась она. - Смотри, ещё один. И ещё! На тюльпан похоже.
- Это маки.
- Маки?
- Наши дикие дальневосточные маки, - улыбался он. - Ты ещё много цветов встретишь в Приморье, но это -- первые. Я тебе их дарю.
- Их можно сорвать?
- Сколько угодно, - смеялся он, - сейчас мы найдём их целую лужайку. Пойдём к краешку, посмотрим на город.
Он на сей раз не отпускал её из объятий, и уже с поцелуями долго не давал подняться, наслаждаясь своим физическим превосходством. Они лежали на земле и смотрели в синее небо. Над ними иногда проплывало облачко, которое они трогали руками. А рядом цвели маки! И ни одна душа не потревожила их своим присутствием.
- Давай-ка поднимайся, - сказал он, - на земле нельзя долго лежать.
- Так она же тёплая.
- Всё равно, вставай.
Пришлось подниматься, а так не хотелось. Ещё с полчаса посидели на краешке, полюбовались городом сверху. Потянул холодный ветерок, и они отправились в обратный путь.
- А это что там такое низкое? - Поинтересовалась она.
- А это те самые хозяева военные, что границы осматривают, - улыбнулся он.
- Это, что на море за нами следили? - Засмеялась она.
- Они самые.
- Как же ты посмел в их присутствии на меня наброситься?
- Так они же в эту сторону не смотрят.
- Откуда ты знаешь?
- Знаю, они на том краю, туда и смотрят.
- Я думала, у них большие сооружения с антеннами.
- Они такие и есть, только под ними, в земле скрыты, а сараи, это так, для отвода глаз.
- А ты в каких войсках служил?
- Я? - Он задумался. - В артиллерии.
Она почему-то усомнилась, что он сказал правду.
х х х
На следующий день после завтрака она сказала:
- Толя, в ближайшие четыре дня у нас -- строгий пост в личных отношениях, потом ещё пару дней -- с презервативами.
- А потом?
- А потом -- полная свобода. До месячных.
- А как ты знаешь, когда можно, а когда нет?
- Это я могу только женщине рассказать, это женский секрет, мужчине я этого никогда не открою.
- А если я к тебе женщину приведу, расскажешь ей?
- Расскажу.
- Учтём сие, - улыбнулся он.
- Что у нас сегодня по плану?
- Сходим на песочный пляж?
- Согласна.
Вечером после столовой он, сославшись на невоздержанность свою, сказал, что ему эти три ночи легче провести вдали от неё.
- Если ты не против, я могу и днём не появляться, все пути-дороги тебе известны.
- Я согласна на всё ради моего спасения.
Вот, что и требовалось доказать -- никакой любви, ни с её стороны, ни с его. У каждого свои интересы. Свобода личности. Этим и хороши случайные связи. Он оставил ей двадцать пять рублей, и она с улыбкой проводила его поздно вечером.
Она никогда не болела одиночеством, выключила телевизор, повернула на пол-оборота ключ в двери, достала событийные карты и сделала их первый расклад. До поздней ночи, уже включив свет, она вникала в их содержание. И так все три вечера. Её ничего больше не интересовало. До обеда спала. До вечера на море балдела. Разменяла его двадцатипятирублёвку, купив мороженку, половину убрала себе в сумочку, остальные оставила на журнальном столике. И всё-таки она его перехитрила, сознательно отпустив погулять на все четыре стороны, и свою бесплодную репутацию не обнародовала, и легко дала понять, что он ей безразличен. Если это до него ещё не дошло, то позднее он в любом случае сделает этот вывод.
Он явился поздно вечером ровно через трое суток. Не отказался от ужина и сразу -- в постель. Она не задала ему ни одного вопроса намеренно, не подчёркивая своего интереса. Только улыбалась, а душа её смеялась, не смеялась даже, а хохотала, когда он раскрыл пачку презервативов и вполне умело ими распорядился -- карантинные предосторожности при смене любовных похождений.
И только через два дня театрально невинных будней на пляжах он вдруг сказал:
- Ксюша, ты даже не поинтересовалась, где я пропадал трое суток.
- Я совсем не собираюсь обременять тебя своими интересами, - чуть улыбнувшись ответила она вполне серьёзно.
Видимо, он долго переваривал ответ, так как и вечером, и на следующее утро за завтраком не задал больше ни одного вопроса.
- Что у нас сегодня по плану? - Как обычно спросила она.
- Что-то пасмурно сегодня. Наверное, пора нам по гостям. Как ты думаешь?
- Как скажешь, я готова, - улыбнулась она, - а то пакет с коньяком и с шампанским вторую неделю стоит. Конфеты поди уж растаяли.
- Не должны. Здесь шоколад качественный.
Белые кожаные босоножки на среднем каблучке, которые она не снимала, с каждым днём всё больше и больше нравились ей. Мягкие, удобные, точно по ноге, она просто не чувствовала их, очень удачной оказалась покупка. За десять дней и подошвы, и каблуки как новенькие, без единой потёртости, а ведь она в них и в поле, и в море, и по каменистым дорожкам целыми днями.
По спирали спустились на другую сторону сопки. Вошли в пятиэтажку. Она запомнила адрес. Позвонили. Дверь распахнула пожилая приятная женщина.
- Толик! Какими судьбами!
- Проездом мы, Фаина.
- Проходите, проходите.
- Это Ксюша, тоже с института, на работу к нам едет.
- Здравствуйте.
- Здравствуй, Ксюша, проходи, не стесняйся, - тут же проводила её в дальнюю комнату напротив кухни, не давая опомниться, она едва успела сбросить с ног босоножки.
Присела за столик в кресло и прислушалась к перебранке шёпотом у порога -- "Они же оба здесь!", "Ну и что?", "С ума сошёл! Мне-то что делать?", "Да интересно даже", "Они ж ночуют здесь!", "Мы-то уйдём, не беспокойся. А где они?", "В магазин ушли". И уже громким голосом:
- Держи вот пакет, Фаина, это гостинцы. Как вы тут поживаете?
- Да вот, гостей полон дом у меня сегодня. Серёжа с Галей приехали.
- Да ты что! Хорошо посидим, значит. Давно с земляками не виделся.
Оба прошли в кухню. Забрякала посуда. Слышался их весёлый разговор. Через некоторое время -- снова звонок в дверь. На этот раз Толик сам бросился встречать гостей.
- Толик! - Удивился мужской голос.
- Да, вот, проездом. Проходите, давайте сумки, мы уже на стол собираем, - добродушно говорил он, пронося сумки в кухню.
- Здравствуйте..., - черноволосая девушка хотела было войти в комнату, но от неожиданности исчезла обратно.
Все уже суетились в большой комнате, переговариваясь и накрывая на стол, а она сидела, ожидая очередного театрального действия, когда незнакомец присел на диван напротив.
- Здравствуйте. Серёжа. - Просто сказал он.
- Ксюша. Здравствуйте.
- Из Свердловска?
- Да. После института в "Приморсклес" по распределению на работу.
- А мы все трое оказались из Заветного.
- Я пока плохо знакома со здешней географией, - улыбнулась она.