— Леха, да ты задолбал уже со своими реконструкторскими шуточками!
— Знаешь, почему я на все сто процентов не могу тебе доверять?
— Ха, удиви!
— Вот именно! Ты не слишком то и удивляешься! Сам говоришь — сентябрь на дворе, я тебе снег показываю, а тебе хоть бы хны! Как объяснишь это?
— Да мне вообще глубоко по барабану, что там на улице творится! Главное здесь- тепло, светло и мухи не кусают! Да плюс хорошая компания! Ты же хорошая компания, Леха? — пьяно икнул Серега.
— Предположим. Хотя это и не ответ. Ты мне тут прекращай Ваньку валять! — грозно прикрикнул сержант.
— Да никого я не валяю… ик… Сейчас сам свалюсь… Есть там чего еще во фляжке?
— Да какой тебе еще во фляжке??? Ты итак уже лыка не вяжешь! Блин, свалился не пойми кто на мою голову!
— А чего мы в тишине сидим? Ик. Может музычку послушаем? Доставай мобилу, ща тебе такое поставлю… ик… че ты на меня так уставился? А, понял… ик… Ты ж реконструктор, как тебя там. Леха. ик… тебе типа не положено…ик…должен соответствовать… Ща, не парься, свою найду… ик… у меня там много музона было закачано… И патриотические всякие…Да где, блин, она?…ик…Просрал где то… Глянь, может валяется где? Самсунг, ик…как его, ёбт. гэлэкси. Поищи, а то мне жена может… ик… позвонить, опиздюлит и с пацанами больше. ик… на коп не отпустит..
Сержант, очумело глядя на Серегу и уже потихоньку начиная сомневаться в его (да и в своих тоже) умственных способностях, встал из-за импровизированного стола, не забыв прихватить лежащий на нем револьвер, и в два шага преодолел разделяющее его расстояние до брезентовой двери. Отдернул угол и не переставая коситься на потихоньку сползающего по стенке под действием алкогольной гравитации Серегу, негромко крикнул:
— Горелов! Рядовой Горелов, мать твою! — краем глаза он успел заметить, как Серега, окончательно потеряв точку опоры, безвольным кулем растянулся на полу возле ящиков и громко захрапел, пуская нитку слюны по подбородку и отравляя лютым перегаром воздушное пространство блиндажа.
— Да что ж такое! — недовольно сплюнул сержант. — Уже похоже до места дошел с Бондарем! И кричать особо нельзя- немцы недалече, и за ними не пойдешь — не оставлю же я одного гостя непонятного? Рядовой Попков!
— Да, товарищ сержант! — метрах в десяти откинулась брезентовая дверь похожего замаскированного блиндажа.
— Горелов с Бондарем где?
— На пост заступили, согласно вашему приказанию.
— Добро. Как тут, тихо? Не слышно ничего?
— Никак нет!
— Ясно. Ты это, прогуляйся с Винокуровым до секрета, потихоньку, проверь, что там да как. Что то у меня чувство какое то тревожное… А где Романов и Семенов?
— Так в роту ушли, за харчами. Подъели мы уже запасы наши. Да и новости может какие принесут. Мы же тут уже почитай неделю сидим, без этой, как ее… слово такое научное, ротный наш, капитан Смирнов говорил, типа замены..
— Ротации?
— Во-во, ротации!
— Ясно. И вот еще что. — понизив голос и оглянувшись по сторонам, сказал сержант. — Пойдете по тропке, под ноги внимательно поглядывайте.
— А что такое?
— Да гость наш, какую то важную штуку обронил, пока вы его ко мне тащили.
— А что за штука то?
— Какой-то или какая-то самсунг гэлэкси — не знаю что это такое, да и вам вникать не положено!
— Да на что хоть похоже то?
— Не в курсе. Короче, найдете чего непонятное — сразу ко мне тащите. Только осторожно, не сломайте. Вроде очень важная штука, что то на вроде радиостанции.
— А кто он хоть такой, коль радиостанциями разбрасывается? Шпион, поди?
— А этого, рядовой Попков, тебе знать по чину не положено! — строго взглянул на собеседника сержант. — Ноги в руки, и марш приказ выполнять!
— Есть!
Вернувшись в блиндаж со свежего воздуха, сержант покосился на валяющегося на полу и блаженно похрапывающего Серегу, недовольно поморщился ядреному перегару, царившему внутри. «Хоть закусывай» — пронеслась мысль. Подошел к столу, взял паспорт, и приблизившись поближе к горящей коптилке, еще раз вдумчиво пролистал его, внимательно вчитываясь в напечатанные строки. Сличил фотографию с лицом спящего, вгляделся в штампы и печати, сокрушенно покачал головой.
— На трезвую голову точно не разберешься! — пробубнил он себе под нос. Бережно отложил паспорт и взяв в руки фляжку, аккуратно побултыхал ее возле уха. Движение жидкости внутри сосуда показало, что там есть еще чем поживиться, чем сразу и с воодушевлением воспользовался сержант. Вылив остатки спирта, грамм сто, в железную кружку, залпом выпил и занюхал горбушкой хлеба, лежащей на краю стола. Есть не хотелось совершенно, и он решил последовать великому завету царя Петра первого — закусить дымом. Взял Серегину пачку сигарет, покрутил в руках, с интересом разглядывая устрашающую картинку, аккуратно приоткрыл и с наслаждением понюхал. Вытащил сигарету, подивившись желтому фильтру, сунул в рот и прикурил от горящей лампы. С удовольствием затянулся, затаил дыхание, прислушиваясь к своим внутренним ощущениям, и медленно выдохнул облако дыма в сторону брезентовой двери.