***
Водитель автомобиля с гордой надписью желтыми буквами на синей цистерне «ЖИВАЯ РЫБА» сидел в кабине и искоса посматривал на грузчиков. К половине девятого утра те еще не успели опохмелиться и, в свою очередь, недовольно глядели на него. И тоже исподлобья. В их глазах без труда читалось: «Какая разгрузка с самого утра?! Твоя рыба все равно дохлая и числится живой только по той простой причине, что еще не завонялась. Караси, блин, третьей свежести!»
– Ну, мужики! Давайте веселее! Не стоять же мне до обеда! – наивно, исключительно по молодости лет, которых ему было никак не больше двадцати, воззвал к ним водитель.
– Постоишь, никуда не денешься! – процедил один из грузчиков сквозь редкие, прямо-таки антикварные зубы. Его напарник – неулыбчивый толстяк, лишь молча сплюнул, давая понять, что с незваной рыбой он церемониться не будет.
– Мне же еще в два магазина заехать надо! – приврал водитель.
– Слышь, Живая Рыба! – снова заговорил низенький и тощий владелец стоматологического чуда. – Не рыбой единой жив человек, понимаешь? У нас тут еще кой-какие дела есть. Правда, Жора?
С этими словами он потащил толстяка в подсобку. Оставшись в одиночестве, Живая Рыба уже открыл было рот, чтобы высказать мнение обо всех их делишках, как вдруг гневные слова застряли в горле в одночасье. Этому в немалой степени способствовал оглушительный визг.
Он высунулся из кабины, поднял голову и увидел, как нечто пролетело по небу и плюхнулось аккурат в открытый люк машины.
Борец за право живой рыбы быть вовремя зажаренной с ошалелым видом вылез из кабины и успел заметить, как некто извивающийся, темный, потусторонний... До отказа раскрытыми глазами он смотрел вслед длинному, блестящему чешуей телу, которое выползло из цистерны и рвануло прочь.
Когда снова появились грузчики, Живая Рыба все еще стоял, переводя безумный взгляд с люка на балконы дома и время от времени встряхивая головой.
– Ты чего это? Гимнастику делаешь, да? – поинтересовался у него тощий, демонстрируя личный вклад в стоматопатологию. – Я же тебе, Жора, говорил, что у-шу – гимнастика для всех!
– Тут та-акое было... – протянул водитель свистящим шепотом, – длинное, ползучее, летучее...
– Какая, к черту, у-ша, Жорик? – усомнился Жора в истинности слов напарника и мрачно хмыкнул. – Не понимаю, как в таком состоянии разрешают за руль садиться?
– Пьяный за рублем... Нет, за рубежом или... – начал было цитировать историческую фразу тощий, но запутался в целях жизни и умолк.
– Нет, на пьяного не похож, – хмурый взгляд оценивающе окинул водителя, а затем напарника. – Совсем не похож. Наркоман, наверное.
– Мельчает молодежь, – родил соболезнование Жорик и сплюнул сквозь многочисленные щели, которые и были, собственно, его зубами.
Обоих родители нарекли Георгиями, и они не могли не встретиться в этой жизни.
***
Гремя пустой тарой в авоське, Димка следовал в гастроном. Он собирался выгодно обменять ее на две бутылки пива для общей профилактики организма. Страдать на работе от отсутствия любимой жидкости не хотелось.
Семена Самохин заметил в тот момент, когда собирался подкурить. С первого же взгляда тот показался странным и необычным. Присмотревшись внимательнее, он сообразил, что приятель шагает в одном ботинке. Да и одежда сидела на нем не так, как всегда, и была сильно повреждена.
– Сенька, куда путь держишь? – любопытство было не самым основным Димкиным пороком, но постоянно давало о себе знать.
Прошло несколько секунд, прежде чем Семеновы глаза наткнулись на него. А когда друг его увидел, то реакция последнего оказалась более чем удивительной. Он замер, весь сжался, а глаза забегали по сторонам.
Димка, неизвестно почему, но неожиданно почувствовал себя виноватым.
Тохиониус же с ужасом понял, что сейчас за него снова возьмутся, и вряд ли ему удастся пережить в этом теле еще один сеанс пыток. Чувствуя себя не в своем теле, как в чужой «тарелке», он был далек от того, чтобы идентифицировать себя с этой тушей, абсолютно схожей видом с остальными полуразумными обитателями, как и от родной планеты. Прямым следствием этого была невообразимая путаница в мыслях.
– Ты себя нормально чувствуешь? – был следующий вопрос.
Пришелец растерялся еще больше. Если перед ним враг, то почему не нападает? И что ему делать, если тот не нападет? Нападать самому? Тхариузок их знает, эти местные традиции!