- Другую! – прошипела Кира, складываясь пополам от боли.
В самый последний момент она увидела горящие желтые глаза зверя, застывшего в прыжке.
***
Они неслись по коридору. Позади слышалось дыхание – зверь бежал ровно, без усилия.
- Кто они такие?
- Этот мир меняет людей. И люди меняют его. Она сказала, что ей скучно, и я стал ловить для нее бабочек, мышей, ящериц. Потом птиц, кроликов. И даже лис. Здесь они все изменились. Для этого ничего особенного не нужно - просто кормить их ягодами.
- Что было потом? – Кира запыхалась. – С этой девчонкой?
Вдруг что-то с силой дернуло их обоих, и они снова оказались в зале с плюшевым диваном. Кира почувствовала, как зверь лязгнул зубами у самого ее бока.
- Так что было дальше? – усмехнулась странная девочка, поправляя волосы и грациозно присаживаясь.
Жуткий зверь улегся у ее ног.
- Она была в беде – заплаканная, униженная, расстроенная, лицо в красных пятнах, - человек в плаще оперся рукой о коленку – он слишком быстро бежал. - Но я все равно любил ее больше жизни. Мне вспомнился дед и сказка, которую он рассказал. Я решил, что если покажу ей чудо, быть может, она успокоится и перестанет плакать, и мы будем вместе смеяться, как раньше. Однажды ночью я вывел ее на крыльцо и осторожно нарисовал на своей ладони знак – длинную спираль, сходящуюся в одной точке, как это делал мой дед. На поляне тут же, будто в зеркальном отражении, возникла серебристая дорожка. И мы с ней пошли по ней и оказались в мире, прекраснее которого нет на свете. Мы вошли во дворец, который построил мой дед – это был уже не тот деревянный домишко, что стоит на поляне, а замок с башенками и разноцветной мозаикой, с арками и множеством комнат, в которых бестолковый земляничный народец играл в прятки и бегал за солнечными зайчиками. Они оказались довольно беззаботными созданиями, которые ничего толком не помнили, а целыми днями только и делали, что качались, ели землянику, летали, играли и напевали свои веселые песенки. Такие славные и забавные, и такие никчемные. Она стала злиться на них - они мешали ей думать о своем любимом и о том, как она несчастна. Все никак не могла забыть его.
И вдруг оказалось, что она не может вернуться обратно. Я мог, потому что у меня на ладони была спираль, а она нет. Тогда она решила, что умерла, уселась на пол и стала еще горше плакать. Она плакала, и плакала, и замок из веселого и цветного стал черным и мрачным, таким же, как и ее одежда. И земляника, которая выросла на поляне, пока она плакала, сделалась черной и больше не пахла. Прекрасный мир от горя и слез изменился. Все изменилось, да и она сама стала совсем не такой, какой я ее знал. Она осталась здесь, запертая среди своей печали.
Я стал ходить туда-сюда из этого мира в тот, воровать для нее одежду и еду. Время остановилось для нас обоих, но так как я все-таки делал вылазки наружу, понемногу я старел. Земляничный народец подевался неизвестно куда, попрятался, исчез. Она скучала, требовала, чтобы я ловил для нее зверей, которые после того, как ели эти ягоды, становились бог знает чем.
- Достаточно болтовни, - девочка нервно постучала пальцами по подлокотнику. – Ничего интересного.
Потом взяла из рук человека миску, где на самом дне осталось совсем немного загустелого осадка.
Девочка выругалась и быстрым шагом вышла из залы.
- Что она хочет сделать? – прошептала Кира.
Человек закрыл глаза ладонями. Зверь лежал у входа в зал, охраняя их, совсем как Макаронина лежала у входа в их лесной домик.
- Настала очередь людей.
- Зачем ей нужна моя мама? Чего она хочет?
- Однажды она позвала меня и сказала: «Смотри, что я могу». Видимо, от долгого пребывания здесь, часть магии маленького народца все же перешла к ней. Она повела ладонью в воздухе, и я увидел лицо человека, которого она любила. Он совсем состарился, но у него были внуки и правнуки – и некоторые очень похожи на него. Она велела мне пойти и забрать ее подарок, который приготовили для нее эти люди. Так и сказала.
«Я велела им сделать мне подарок. Пойди, забери его».
Я пошел, как она сказала, чтобы принести то, что, как она думала, должно было лежать на крыльце дома. Но там ничего не оказалось. Люди больше не ходили в эти края, стали считать их гиблыми. Тогда она разозлилась, и через день младший внук этого человека, которого она любила, чуть не помер – его чуть не пришибло бревном.
«Я буду им сниться», - решила она.
Это приводило ее в восторг. Мысль, что она может отомстить.
С тех пор вот уже много лет она получает подарки от потомков этого человека. От мужчин. Она знает их всех, и за всеми следит. Получает, что хочет – кольца, платья. Правда, почти все это здесь превращается в пыль.