- Так ты тогда приходил…
- Она сказала, что хочет торт. Что у нее день рождения. Но его съела твоя крыса, а остатки растерзала собака. Так что, что он там принес, этот несчастный, не знаю. Я не удержался, увидел, что в доме кто-то живет, любопытно стало. Это впервые за столько лет. Сюда же даже дороги толком нету. После я украл в деревне булку и конфет, чтобы она не рассердилась, но она даже не взглянула на них.
- Почему ты все это делаешь для нее? Ты ведь можешь просто уйти!
- Потому что я в во всем виноват – я привел ее сюда. И я все еще вижу ее такой, какой она была, когда у нас двоих была надежда – у нее на ее любовь, у меня на мою.
- Но причем тут моя мама?
Человек помолчал.
- Тебе бы понравилась та, кого любит тот, кого любишь ты? Твой папа очень похож на него.
Он отвернулся.
- Тот, кого она любила, был моим старшим братом. Я не мог вернуться в семью.
Туки завозилась в кармане. Она выбралась на пол и стала обнюхивать воздух. Зверь у входа зарычал и поднял голову. Но Туки продолжала невозмутимо обследовать пространство. К собачьему ворчанию она давно привыкла.
- Какой ужас, - выдавила Кира.
- Это дело семейное.
- Значит, правда, мы с тобой родственники?
- Значит, да, - человек неловко кашлянул. – И правда, что твоя мама, она не сможет выйти отсюда. Но в последнее время она стала говорить, что все эти звери ей надоели, что она хочет выпустить их наружу. И знаешь что? Когда она показала мне, что сделала с тем парнем, который не захотел нести ей подарок, я понял, что грань между нашими мирами очень тонкая. Магия земляничного народца - штука древняя. И непредсказуемая.
- Зачем ты подкинул нам в дом это маленькое чудовище? С серебристыми крыльями?
- Хотел, чтобы вы уехали. Если бы она тебя укусила, ну, или твоего отца, вам пришлось бы уехать – вам срочно нужен был бы врач. И уж вряд ли вы вернулись бы сюда, если бы увидели его в темноте.
Кира оглядела руку – та и правда стала красной почти по плечо и висела, как связка травы.
- У твоей мамы такие же светлые волосы, какие были у жены моего брата.
- Да она чокнутая, эта твоя ненаглядная! И ты тоже! Это ты притащил сюда мою маму! Ты трус! И твоя любовь хуже, чем… Чем…
Кира огляделась, чтобы найти подходящее сравнение, но вокруг были только голые стены и ничего больше. Человек в плаще горестно потряс головой.
- Она просто заставила ее уснуть там, где нужно. Она сказала, что это ее подарок, который привез…
- Папа?
Кира зажала ладошкой рот.
- Я просто забрал подарок.
Между тем, закончив обнюхивать ножку дивана, которая, по всей видимости, ничем не пахла, Туки направилась к выходу. Ей было плевать на зверя. Тот опешил. Улучив момент, Туки скользнула в темноту, и зверь, захлебываясь лаем, понесся за ней.
- Где она?
- Тебе не нужно туда ходить. Выходи наружу, возвращайся. Ты можешь. А мне пора.
Кира насторожилась. Откуда-то из-за стен доносился гул. Человек в плаще тоже прислушался.
- Прости.
Не успела Кира опомниться, как толпа зверья хлынула из коридора. Нечто, похожее на птицу с крокодилистыми клыками укусило девочку в локоть. Нечто, похожее на кошку с лысой головой - в коленку. Что-то в виде пса-ящерицы, бегающего на задних ногах-ластах - в бок. Кира махала руками и металась из угла в угол, но это не могло ее спасти. Звери вились вокруг, и жалили ее беспощадно, и кусали всюду, без разбору. Кира попыталась начертить на ладони знак, но ничего не вышло, кто-то, подозрительно похожий на белую крысу с торчащими передними зубами и кожистыми крыльями, цапнул ее прямо в ладонь.
- Туки, бестолковая, Туки, - простонала Кира.
Серебристая тварь, что жила в складках черного платья, разинула пасть и своим языком – длинным, прямым и острым, как нож, впилась Кире в шею. Ледяной ужас прошил ее. Кира споткнулась и упала. И немедленно стало темно.
***
- Петь!
- Веселиться!
- Играть в прятки!
- Съешь ягодку!
- Съешь!
Огоньки хихикали и танцевали прямо на ней – на груди, на лице, на животе. Они облепили Киру всю, так что самой себе она стала казаться светящимся трупом, валяющимся на земле. Скоро-скоро трава начнет прорастать сквозь эти руки, ноги, ямочки на щеках. Светлячки как будто специально прыгали там, где ее жалили звери, и это было довольно больно. Сладко и упоительно пахло земляникой.
- Всего одну ягодку!
- И будешь такой же счастливой.
- Как мы.
- Такой же беззаботной.
- Целый день пить и смеяться.
- Без горя и хлопот!