- Прости. - Инна прижалась горячим лбом к его руке. - Я совсем не то хотела сказать. И ты и другие воспитывались хоть и не на Земле, но в кругу землян - пусть в малочисленном, но все же обществе. А Нат...
- Разве мы с тобой не маленькое общество? - возразил Андрей.
- Не в том дело, - вздохнула Инна. - Ты когда-нибудь слышал историю о Маугли?
Андрей рассмеялся:
- Это ты слишком. Хочешь, я тебе что-то покажу?
Андрей сунул руку под подушку Ната.
- Помнишь, мне как-то подарили старинную книгу с бумажными страницами, изданную еще в двадцатом веке? Ты ее, конечно, знаешь, но по видеофильмам, а в оригинале не читала. Эта книга была в планетолете, но потом куда-то исчезла. Недавно я обнаружил ее здесь.
Андрей вытащил руку из-под подушки.
- "Три мушкетера", Александр Дюма", - прочла Инна.
- Да, "Три мушкетера". И я боюсь, как бы мне не спасовать, когда Нат однажды предложит сразиться на шпагах.
Инна впервые за время их разговора улыбнулась:
- Знаешь, Андрюша, я ведь не случайно выбрала землянику для моего пирога. Мне казалось, что уже в самом названии есть что-то символическое. Земляника... Земля и Ника - богиня победы. Земля победительница...
* * *
Инна ушла убирать со стола, а Андрей еще долго с болью смотрел ей вслед. У него, как и у Ната, была своя тайна. Он оставался с ней наедине уже девять лет. Для всех, кроме него, их предыстория выглядела так.
Фрегат дальнего поиска "Персей", пользуясь попутными подпространственными течениями, шел от солнца к солнцу, пока не вынырнул в системе звезды Оранжевой, третья планета которой имела кислородную атмосферу и мягкие климатические условия. Андрей с Инной отправились на десантном катере подыскать подходящее место для установки автоматической станции. Уже после их приземления в районе Оранжевой произошло мощное турбулентное завихрение подпространства. Возникла опасность самопроизвольного срабатывания корабельных генераторов нуль-поля, и "Персею" пришлось срочно уйти. Точно так же океанские корабли предпочитали когда-то встречать шторм в открытом море, а не в опасной близости к берегу. Электронный мозг "Персея" успел оценить расстояние, на которое унесет корабль подпространственное течение, и получил неутешительный результат: у реакторов просто не хватит энергии для повторного посещения Оранжевой и последующего возвращения к границам обитаемого космоса. Поэтому единственно возможным остался обратный порядок: обитаемый космос заправка энергией - Оранжевая. Это заняло бы десять лет. "Персей" едва успел передать сообщение на планету и тут же ушел из пространства...
Андрей встал и вышел из дома. Свежий воздух, напоенный пряными запахами Терции, несколько успокоил его, и он присел на порог. Огромный диск Оранжевой уже склонился к закату, застряв между пурпурными облаками и окутавшись дрожащей дымкой преломленных лучей, у негаснущего костра которых девять лет греются дети далекого Солнца...
Андрей скрипнул зубами. Девять лет назад он впервые в жизни солгал. Да, завихрение действительно было, но "Персей" не успел. Он просто не мог успеть - уж слишком неожиданно все произошло...
Теперь срок, отпущенный Андреем самому себе, подходил к концу: через год придется что-то сказать Инне и детям. Девять лет назад он не мог рисковать: в Инне только-только объявила о себе новая жизнь. Инна сообщила об этом лишь перед приземлением, схитрила, чтобы полететь вместе. Иначе бы ее с корабля не отпустили.
Теперь у них оставалась одна надежда: новая экспедиция к Оранжевой.
Инна увидела в окно спину Андрея и закусила губу. Она понимала его состояние, ведь оставался всего год. И у нее тоже есть своя тайна...
Однажды Инна поднялась в десантный катер, и ей нестерпимо захотелось услышать голоса товарищей по экспедиции. Бортовой компьютер в обязательном порядке фиксировал все переговоры, но они с Андреем по взаимному согласию не включали воспроизводящие устройства: живые голоса далеких друзей возбуждали жестокую ностальгию. Они слушали музыку, песни, стихи - все, что нашлось в бортовой фонотеке. Но на кассету со знакомыми голосами было наложено строгое табу. Однако на этот раз Андрея не было рядом... Так Инна услышала последнюю радиограмму "Персея". Спустя пять лет... А на другой день с неистовым упорством стала терзать интегратор, надеясь из миллионов комбинаций угадать ту, которая соответствует вкусу и запаху земляники. Через четыре года это ей удалось...
Инна отошла от окна, погладила выпуклый бок интегратора. Ему снова предстояла каторжная работа: маленький Эдди пожелал отведать апельсинов. Нужно сделать все, чтобы доставить малышу удовольствие.
А у Андрея нельзя отнимать надежду. У него еще целый год впереди. Вдруг действительно кого-нибудь за это время занесет к Оранжевой...
Некоторые вещи, если их разделить на двоих, становятся от этого только тяжелее.
* * *
Нат сделал выпад, и болельщики завизжали. Ушастому, поднаторевшему последнее время в фехтовании, удалось отбить атаку. Более того - он умудрился нанести Нату первый укол. И хотя Ушастый безнадежно проигрывал, оптимизму публики не было границ.
- Ах так?! - закричал весело Нат, снова становясь в стойку, и ощущая в руке отнюдь не гибкий прут из молодого побега кустарника, а настоящую, прославленную в боях шпагу. - За мной, доблестные мушкетеры! К бою, господа гвардейцы!
И вновь засвистели, заверещали болельщики в восторге от новой сцены из истории далекой зеленой планеты, корабли которой бороздят вселенную по всем направлениям. И всегда находят то, что ищут.