— Да, — было ощущение, что я нашкодивший котенок. Но отец всегда говорил: если кто-то считает, что твое решение неверное, а ты так не считаешь, значит, не опускай голову. Вскинула подбородок повыше и выпрямила спину, словно кол проглотила.
— Но это же абсурд! — выдал свое отношение к этой идее Коста. У него все было написано на лице. — Там сильнейшие, лучшие из лучших и …, — видимо, он хотел сказать “и ты”. Но в последний момент спохватился, насколько же это будет унизительно звучать.
— А я считаю, стоит попробовать, — неожиданно меня поддержал Максус. От него-то я как раз ожидала лояльности.
— Ты торопишься с выводами, — добавил Кирис.
— Ну еще бы! — скептически скривился капитан. — Но от тебя я не ожидал, — и он так странно посмотрел на Кириса, что я вообще перестала понимать что-то.
— У нее хорошие физические показатели, — продолжил мой новый знакомый. — и я обещал, что позанимаюсь с ней. Но ты же помнишь эти дурацкие правила, что за каждого претендента должны ходатайствовать. И ты идеально подошел бы на эту роль, — я даже рот открыла от удивления. Вот это да!
— У нее? — и на меня посмотрели как на таракашку. Но мужчина снова попытался взять себя в руки. — Ну если случится чудо просто невероятного масштаба, и она сможет пройти по физическим показателям, то не забываем, что у девушки нет документов. Да и любой карапуз в трех мирах знает больше, чем она, — закончил мысль Коста.
— Я не так глупа, как вы думаете, и быстро учусь, — вставила свои пять копеек в разговор.
— С документами, думаю, смогу помочь, — встрял Максус. — а еще у нас есть технологии бакайцев, и мы сможем наполнить ее мозг знаниями быстрее, чем долетит до станции для подзарядки, — добавил Максус.
Три пары глаз уставились на капитана Косту с надеждой. Не знаю, какие цели преследовали Кирис и Максус, но я им была благодарна за поддержку. В пылу признательности я даже забыла, насколько сильно злилась на Кириса.
— И потом, это можно обернуть в лучшую для нас сторону, — вдруг добавил Максус, видя, что Коста сомневается.
— Это как? — капитан нахмурился и строго посмотрел на товарища.
— Ты же знаешь, что верхушка власти настроена не однозначна к тебе после исчезновения Маши. Ее хотели сделать национальным героем, а ее похитили бакайцы. Снова возник вопрос о женском рабстве. И межмировое сообщество опять сомневается: искоренили ли мы его на своей планете или, может, просто хорошо прячем. И женские особи по-прежнему лишь секс-игрушки, — Максус говорил, а у меня глаза из орбит норовили выскочить и по столу поскакать от удивления. Рабство? Секс-игрушки? Они серьезно? Походу, да.
— Продолжай, — видимо, слова товарища заинтересовали Косту.
— А здесь такое доказательство, что Маша не сбежала, как пишут в мелких газетенках, а ее похитили. Яна даст показания при Совете Генералов. А ее желание поступить в Академию и наша поддержка покажут, что мы относимся к женщинам как к равным себе и наделяем их равными правами. Было бы идеально, если бы она получила гражданство Хармы. Но, сам понимаешь, это невозможно, — уже тише добавил Максус, вроде как разговаривая сам с собой.
— Это невозможно, ты сам сказал, — эти слова относились к гражданству. А мне стало интересно, что там такого героического надо совершить, чтобы получить это самое гражданство. — Но идею про показания и поддержку Яны я принимаю, — когда Коста произнес эти слова, мы словно все втроем облегченно выдохнули. Оказывается, все ждали решения Косты, не только я. Непонимающе уставилась на Кириса, не совсем понимая, а в чем его интерес. — Меня уже неоднократно спрашивали, когда же закончится моя поисковая экспедиция, и я вернусь на планету, — грустно добавил Коста.
— Так мы сможем ненадолго перетянуть интерес на Яну и продолжить поиски Маши.
— Если она жива, — еле слышно добавил капитан и потер запястья.
— Ты бы почувствовал, я уверен, — и Максус посмотрел на руки Косты. И было что-то такое во взгляде мужчины: то ли зависть, то ли сожаление. Не могла разобрать.
— Тогда с завтрашнего дня приступаем к усиленным тренировкам. А ты скажешь доку, чтобы он освоил технологии бакайцев и наполнил этот мозг знаниями. Достаточными, чтобы Яна смогла поступить и хотя бы отучиться первый курс в Академии, — радостно произнес Кирис. Было заметно, что он рад, хоть и пытается это скрыть.
— А почему только год? — я решила уточнить сразу же. По ходу пьесы, так сказать.
— До окончания моего контракта у меня остался год, — ответил Кирис, но яснее от его ответа не стало.
— Какого контракта? И при чем здесь я? — если он думал, что ляпнет непонятное что-то, и я от него отстану, то он сильно заблуждался.