СОЛНЕЧНЫЕ ЧАСЫ
1
Море зеленовато-бирюзовыми языками волн лизало песчаный берег и, нехотя, катилось вспять. На гребнях плясали солнечные блики, словно осколки вдребезги разбитого зеркала. Море тысячелетиями повторяет свои простые и удивительно величавые гекзаметры, впервые разгаданные древним Гомером. Оно бывает, то ласковым и теплым, словно парное молоко, летом, то грозным и холодным со свинцово-тяжелыми бурунами в осенне-зимнюю пору, когда задуют норд-осты.
Ныне оно было темным и немного капризным с легким бризом. С неба на него обрушились миллионы тонких незримых лучей. В природе царил благодатный август. Лето в предчувствии золотой осени, стремилось быстрее сохранить энергию в море, песке, одарить ею людей, облепивших своими бронзовыми телами песчаный берег Азовского моря. У самой его кромки расположились палатки: зеленые, желтые, синие, оранжевые и армейские цвета хаки.
С высоты птичьего полета они казались разноцветными кубиками, рассыпанными волшебником. Возле некоторых из них поблескивали лаком автомобили. В разогретом, знойном воздухе слышались всплески воды, шум волн, голоса, смех и крики чаек.
Девушка сидела на песчаном откосе. На смуглые от загара плечи сбегали светлые волосы и в лучах солнца они отливались сусальным золотом. Ее лицо было обращено вдаль, где море сливалось с небом и краски на размытом, дымчатом рубеже переходили в более голубой цвет. Вадим Брусков, сразу, сойдя с бревенчатого причала, приметил незнакомку. Проследил за ее взглядом и увидел выплывший из-за крутого мыса белый пароход. Быстро нашел повод для знакомства.
–Я знаю, вы поджидаете принца, который приплывет на белом корабле, – произнес он, приблизившись к девушке. Она вздрогнула от неожиданности и обратила к парню лицо. Вадим замер, очарованный синью ее больших глаз. В ее облике было что-то от героинь с полотен Рафаэля, Леонардо да Винчи и других знаменитых итальянских живописцев. Правильные, строго симметричные черты лица, овальные тонкие брови. Девушка молча взирала на него, слегка улыбаясь, осознавая магическую силу своего очарования. А он стоял, потеряв дар речи, ощущая стук сердца под просоленной тельняшкой. В голову лезли нелепые мысли.
– Вы, наверное, прибыли из Рима. И этот пароход, —Брусков сделал жест в сторону удаляющего судна.—Возможно, увезет вас в Италию или Грецию. Там живет ваш принц, который лунной ночью будет вас катать на лодке по голубым улицам Венеции и распевать серенады.
– Вы романтик, хорошо знаете географию и не лишены дара воображения, – наконец, ответила незнакомка. Склонила на бок голову и золотой локон упал на лоб. Улыбнулась и нараспев: «Не надо мне берег турецкий, чужая страна не нужна».
Она закрыла книгу, лежавшую на коленях и поднялась в полный рост, очевидно, намереваясь уйти. На светло-фиолетовой обложке Вадим успел прочитать «Александр Грин».
– Вы любите море, – уверенно заметил он, радуясь возможности продолжить разговор.
– Откуда вам это известно? – усмехнулась она. – Хотя мне неизвестны люди, которые бы не восхищались морем, этой влекущей свободной стихией с романтикой и тайнами открытий.
– Грин писал о море, выдумав, словно таинственную Атлантиду, Зурбаган. Помните капитана Грэя, прекрасную Ассоль. Мне, кажется, вы на нее похожи и обладаете столь же красивым именем, обязывающим любить и быть любимой?
Она поняла его хитрость, но не назвала себя первой. Тогда Брусков подал руку:
–Будем знакомы, Вадим.
–Люба, – тихо промолвила она и встретилась с ним взглядом. —Я тороплюсь, меня ждет мама. Подскажите, который час?
Он растерянно поглядел на запястье левой руки и только сейчас вспомнил, что оставил часы в рубке катера, пришвартованного у причала. Люба ждала ответ, а Брусков чувствовал себя смущенно, словно провинившийся школьник. И вдруг его лицо тронула загадочная улыбка. Приметил на песке деревянный колышек, оставленный от палатки. Взял его в руку и быстрым движением начертил на песке окружность. Сделал на ней пометки и воткнул колышек в центре круга.
– Это солнечные часы, – пояснил он. – По ним и определим время. В той стороне, где возвышаются горы, – юг.
Вадим указал рукой в сторону едва различимых за дымкой Крымских гор. А на противоположной стороне север.
От колышка падала коротка тень в сторону севера и он произнес:
– Сейчас полдень. А ночью, если бы вы согласились прокатиться на катере, я научил бы вас определять время по расположению звезд. Я закончил Керченское морское высшее училище, где кроме судовождения, в том числе и парусных яхт, изучал астрономию, азбуку Морзе и способы выживания в экстремальных условиях. Суворовское изречение: «Тяжело в учении, легко в бою» в полной мере относится и к морякам, ведь море благодушия и ошибок не прощает.