Выбрать главу

Но! но! но!..

Пусти меня в Кафирнихан в реку…

Там на другом дымном берегу стоит туберкулезный детский санаторий…

Там девочка живет…

Она стоит ждет на берегу меня…

Её зовут Лидия-Морфо…

И там туберкулезный испуганный февральский ранний припухлый приречный сырой миндальный равнодушный куст горячечный расцвел над её головою…

А куст хоронится а куст бережется а куст неповинный её сторонится куст миндальный весенний цветущий бежать хочет хочет хочет…

Да не может бежать он…

И стоит под кустом девочка Лидия-Морфо.

И раньше чем осыплется куст миндальный — Лидия-Морфо девочка туберкулезница умрешь умрешь ты…

…Матерь мама гляди — кусту миндальному от брега убежать так хочется так хочется

Мама гляди — реке из берегов бежать бежать так хочется… Так хочется!..

Да не может она…

Это осенью река мелеет река уходит из берегов на волю, а весной не может она уйти бежать…

И бьется рвется вихрится страждет в берегах как в стаде табуне корова лошадь…

А я могу бежать а я стою на февральском топком туманном брегу берегу и не ухожу.

Потом что Лидия-Морфо в голубом ситцевом веющем сквозистом платье стоит на берегу и глядит на меня.

И у неё глаза талые голубые русские.

И у неё платье прозрачное талое.

И у неё горло талое.

И у неё тело талое.

И тает оно в платье талом.

И текут глаза очи талые талые талые февральские капели проталины раны…

Матерь матерь пусти меня в реку…

…Но там в реке стоят полощутся железные колья заборов и решеток и река охвачена опутана огорожена от туберкулезного санатория, потому что по ночам туберкулезные дети в бреду в горячке в огневице убегали уплывали уходили по реке, потому что жар ночной томил палил сожигал содвигал их а в реке ледяной ночной тайной колыбели текучей постели разволнованной смертный жар огнь поядающий Пламень пожирающий уходил отпускал их…

…Матерь мама Анастасия пусти меня в реку пусти на тот берег к кусту миндальному к малой Лидии-Морфо, потому что прозрачная она талая талая талая она и растет она одна сирота в талом голубом ситцевом платье своем…

Матерь и река прозрачная талая голубая и Лидия-Морфо тянет через реку ко мне свои талые руки и достигают они меня дальные близкие и плачет плачет плачет она?..

И улыбается?.. И смиряется?..

…Тимофей Тимоша Тима Тимур мальчик!

Плыви ко мне а то мне холодно в прозрачном ситцевом платье а то я растаю растаю скоро скоро в реке талой…

Да железные колья заборы прутья решетки не дают не пускают меня к реке талой хладной а то жарко томительно жарко жарко жарко огненно мне на берегу куста миндального а в реке прохладно и ласково, а река ночная матерь ласкающая а я сирота а я не знала матери а в реке жар огнь тлен жгучий оставят меня!..

Тимофей Морфей мальчик сильнорукий плыви сюда впусти выпусти в реку в реку меня и тогда жар огнь погибельный томный покинет оставит меня меня меня…

Тимофей плыви сюда и выпусти в реку меня меня…

И… Я!.. я… я… я…

Ай дай!..

И!..

…Матерь Анастасия пусти пусти пусти меня!..

И я бросаюсь в реку Кафирнихан-Ад и плыву на берег Лидии-Морфо и берусь хватаюсь за хладные мокрые скользкие колья забора и пытаюсь вырвать их из песчаного смутного дна реки но не даются они и ноги и руки мои немеют теряются становятся каменеют в ледяной воде…

Река относит меня, тело плывучее непослушное мое, но я держусь смертно за забор железный…

Лед текучий берет меня…

…Тогда Лидия-Морфо входит в реку с берега и ивовыми руками талыми своими помогает мне помогает и силится и плачет и улыбается и тогда один железный кол прут выходит из донного песка от четырех рук наших и на миг мутно зыбко становится в хрустальной прозрачной воде воде от донной мути и в заборе проход узкий тонкий является и не пройти мне в него, но Лидия-Морфо но Лидия-Морфо ты ты ты уже узкая последняя талая ты проходишь ты проходишь!..

…Ты проходишь ты как водоросль текучая вьешься ты Лидия-Морфо ты дитя горячки огневицы туберкулеза ты дитя хладного миндального горячечного ущербного веселого кудрявого раннего куста ты дитя Большой Войны, Большой Смерти, которая и сюда на берег приходит необъятная доносится доносится доносится…