«Если вы вполне овладели причиной, вы становитесь господином положения». Эту мысль Мальцев подчеркнул и первом томе сочинений советского ученого–физиолога И. П. Павлова.
И еще:
«…То, что подтверждает наша практика, есть единственная, последняя, объективная истина…» — писал Владимир Ильич Ленин, труды которого Мальцев читал и с синим, и с красным, и с черным карандашом в руках.
Подумав, Терентий Семенович добавил:
— Даже если и не случится в июле дождей, то поздние посевы все равно выигрывают, так как сорняков нет — их до сева успели спровоцировать и уничтожить, чего при ранней посевной не сделаешь.
Как видите, интуицией тут и не пахнет. Нет нужды и землю в руках мять или садиться на нее, чтобы определить — поспела земля для приема зерна или нет. Есть разумное действие человека, один ход из многих в той сложной, из года в год повторяющейся партии (но неповторимой!), которую предлагает ему еще и еще раз сыграть великий партнер — Природа.
И все же ученые, будто и соглашаясь с Мальцевым, продолжали толковать его выводы, его действия на старый лад. Вот что, к примеру, говорил академик Т. Д. Лысенко на одном из совещаний в августе 1945 года:
— Может ли Мальцев быть за поздние посевы?..
Заметьте, не за ранние, а за поздние, которые как раз и исповедовал Мальцев. Но послушаем доводы именитого ученого дальше.
— Будучи практиком сельского хозяйства, полеводом колхоза в течение десятков лет, он отлично знает, сколь трудна уборка в условиях Зауралья и Сибири в связи с затяжкой созревания сельскохозяйственных культур. Почему же Мальцев выступал и, видимо, будет и впредь выступать в ряде случаев против раннего посева? Потому, что рано посеять в данных условиях — значит посеять и собрать не пшеницу, а овсюг… Можно не сомневаться, что Мальцеву и в голову не придет отодвигать сев на более поздний срок, если участок незасоренный, если в почве имеется достаточный запас пищи и влаги.
Как практик, Мальцев мог бы и удовлетвориться таким «согласием» с его взглядами, но как естествоиспытатель — нет. И он, поднявшись на трибуну того же совещания, сказал без каких–либо уступок:
— Из–за одного ли овсюга мы сеем скороспелые сорта в конце мая? Нет, не из–за одного овсюга. Существует закономерность, что в большинстве случаев июнь у нас бывает с недостатком влаги…
И в который уже раз вынужден был повторить свои доводы, что поступать так диктует природа, и только она. В подтверждение своей мысли Мальцев привел слова Энгельса о том, что силы природы «действуют слепо, насильственно, разрушительно, пока мы не познали их и не считаемся с ними. Но раз мы познали их, поняли их действие, направление и влияние, то только от нас самих зависит подчинять их все более и более нашей воле и с их помощью достигли наших целей».
— Но уборка действительно осложняется, когда созревание хлебов запаздывает? — спросил я, перечитав стенограмму этих выступлений.
Мальцев, помедлив, ответил:
— Кто же говорит, что легко поздний хлеб дается? Трудно, конечно. И времени мало остается, и дождить начинает. Тут и колхозники недовольны, и самому тяжко. Однако подумаешь — не катастрофа, пусть и припозднились, помучились малость, однако и корма есть, и зерно, пусть и не такое хорошее. Куда хуже, когда ни того нет, ни другого, когда пусть и рано созреет, а убирать нечего.
Да, управлять погодой мы не можем. Не можем с необходимой для сельского хозяйства точностью предсказать, какими будут весна, лето, осень. Поэтому рассчитывать на полную гарантию успеха земледельцу трудно. Однако это вовсе не значит, что он не может добиться его, что нельзя вырастить хороший урожай при любых погодных условиях.
— При любых — да. А независимо от погодных условий — нет. Однако часто приходится слышать и читать именно такое бойкое утверждение: независимо! Неправильно это, потому что погодные условия как раз и являются той средой, в которой развиваются все растения. Конечно, условия эти бывают и неблагоприятными. Однако земледелец может и их использовать на пользу урожаю или хотя бы нейтрализовать соответствующими агротехническими приемами.
Как всегда в разговоре, с одной темы мы как–то незаметно переключились на другую, вспомнили Мичурина и его знаменитую фразу о том, что не можем ждать милостей от природы. Я сказал, что сегодня многие осмеивают эту мысль, обвиняя Мичурина во всех бедах, причиненных нами природе, в лихом обращении с ней.