А что делать теперь? Молча продолжать опыты? Молчать только потому, что учение, которое оказалось в тупике, принадлежит авторитетному имени? Нет, Мальцев помалкивать не мог. И он едет в Москву, стучится в кабинет министра сельского хозяйства СССР Ивана Александровича Бенедиктова.
Решил: если уж начинать, то начинать надо с самого верха, не ждать, когда дойдут его мысли до верха через множество инстанций изрядно искаженными, многократно оспоренными и опровергнутыми. Не надо забывать, что все ученые продолжали исповедовать теорию Вильямса, значит, всячески отстаивать ее будут и оборонять. Все, что противоречит ей, обругают и прочь погонят.
И достучался! Министр пригласил ученых: пусть, мол, послушают дерзкого колхозного полевода.
— Рассказал я. Одни, как говорится, в бороды посмеялись, другие не очень–то и вслушивались, однако некоторые вроде бы задумались. А я уже тому был рад, что высказался…
А чтобы закрепить за собой право работать не тайком, он еще одну «вылазку» сделал: опубликовал в областной газете «Красный Курган» первую свою статью, в которой и изложил суть дела.
Я читал ту статью от 9 марта 1949 года. Читал ее же, но перепечатанную газетой через четверть века. Много смысла в этой перепечатке: и то, что и через четверть века идеи великого российского земледельца не устарели, и то, что за это время мы так и не осознали губительного действия отвального плуга, продолжаем нарушать естественный ход почвенных процессов, что промышленность и по сей день выпускает отвальных плугов гораздо больше, чем орудий для безотвальной обработки почвы, и что… Многое можно перечислить тут, в том числе и желание напомнить читателям, что практическое применение законов природы, согласно которым и свершаются почвообразовательные процессы, принадлежит не кому–то, а Терентию Семеновичу Мальцеву. Он же разработал и теорию безотвальной обработки почвы, не нарушающей этих процессов.
Он обосновал и доказал: и на землях, введенных в хозяйственный оборот, можно создавать такие условия, при которых все без исключения растения будут обогащать почву органическим веществом, улучшать ее физическое состояние и тем самым повышать почвенное плодородие. Обосновал просто и кратко, без привычных в таких случаях формул и наукообразных форм, без ссылок, сносок, таблиц, графиков и списка использованной литературы. Он поступил так, как поступает всякий одаренный и потому щедрый человек — делился мыслями и опытом с другими: показывал, рассказывал, выступал с короткими статьями, обращаясь в них к широкому кругу читателей.
Ему советовали: надо закрепить за собой авторство новой системы земледелия. Он лишь улыбался: мол, работать надо, а не бумажками обзаводиться. И продолжал работать. Не славы он ждал, а признания, внимания не к своей персоне, а к системе земледелия. Он дорогу другим прокладывал.
И признание действительно пришло. Способствовало этому решение ЦК партии созвать в зауральском селе Всесоюзное совещание. И оно состоялось. Даже два подряд. Оба — по мальцевской системе земледелия. Одно в августе, другое в октябре 1954 года. Самыми желанными на этих совещаниях гостями были для Мальцева казахстанские целинники. Именно к ним обращаясь, он поотечески советовал:
Вы приступили к освоению целины, этого народного богатства, серьезно подумайте и поработайте, чтобы не повторять неосознанных ошибок наших предков, которые, распахивая целину, очень быстро разрушали ее плодородие.
И предупредил:
— Если будете применять безотвальную обработку почвы, то не копируйте нашу технологию, шаблон в этом деле не только вреден, но и недопустим. Тоже подумайте, поработайте, особенно над тем, как лучше сохранить стерню — в ваших условиях она будет и снег задерживать, и защищать почву от выдувания. А что касается орудий для безотвальной обработки почвы, то они могут быть и не такие, как у нас. Мы применяем те, какие есть под руками.
Показал им и участок, на котором он ведет свои наблюдения, — залежное поле, которое, к великой радости Мальцева, двадцать лет не знало никакой обработки, лишь кони паслись на нем
Вот она, та лаборатория, в которой творит свою нескончаемую работу сама природа: созидает — разрушая, разрушает — созидая Какой из этих процессов преобладает? — вот вопрос, не дававший покоя пытливому исследователю. И залежная дернина, в которой и происходят эти процессы, ничьей волей не управляемые, надолго стала его лабораторией.
Да, самое сильное разрушение происходит именно здесь, в дернине. Отсюда же растения больше всего берут для себя пищи. Казалось бы, именно верхний слой и должен больше всего истощаться. Но он не истощается, а нарастает. Нарастает и потенциальное плодородие. Значит, где больше разрушается, там еще больше создается? Выходит, растения отдают в почву больше, чем они берут из нее? Что ж, такова диалектика природы. Будь иначе, не образовалась бы и дернина, не было бы и почвы.