На Рязанщине счет этот пока что поскромнее: в том же Клепиковском районе один к полутора. Маловато. Явно не добирают здесь по нескольку центнеров с каждого гектара, способного на значительно большие урожаи. И это, повторить хочу, при хорошем и даже отличном качестве работы мелиораторов. Не зря же псковский директор совхоза, насмотревшийся на освоенные клепиковскими мелиораторами земли, с завистью воскликнул:
— Да это же золотое дно! — И мечтательно добавил: — Нашему бы совхозу с тысчонку таких гектаров!
Однако был в этих словах и укор. Хозяйство, располагавшее этим «золотым дном», имевшее не тысячу даже, а около трех тысяч гектаров мелиорированной земли, было все еще убыточным. Этот факт вызывал у приезжего директора досаду. Он ходил, смотрел и, восторгаясь делом рук мелиораторов, сокрушался:
— Как можно, землю такую имея, в долгах сидеть? В убыток себе работать? Что–то не так тут…
Да, что–то не так. Но чтобы лучше понять причины, надо обратиться к опыту белорусских и литовских мелиораторов, принявших на квалифицированное обслуживание почти все орошаемые и осушенные земли колхозов и совхозов: содержание внутрихозяйственных сетей, ремонт гидротехнических сооружений, коллекторной сети и трубопроводов, насосных станций и поливной техники. Словом, сняли эту заботу с плеч колхозов и совхозов, не имеющих ни квалифицированных гидротехников, ни служб, способных грамотно и своевременно выполнить все гидротехнические работы.
На Рязанщине тоже есть служба эксплуатации мелиоративных систем. Но она до того слабосильна, что если в чем и может помочь колхозам, совхозам, то только заилившийся канал прочистить экскаватором да кой–какие сооружения поправить. А уж взять под свой постоянный присмотр всю систему с работающей на ней поливной техникой — это здешней службе не по плечу. Вот и бьются хозяйства: то вовремя полить не могут, потому что дождевалка почему–то «не фурычит», а поливальщик (приглашенный на это дело тракторист) не знает, с какого бока к ней подойти, то догадаться не могут, когда те шлюзы, с помощью которых регулируется необходимый уровень воды в каналах, открыть–закрыть надо, чтобы и не переувлажнить почву, и не пересушить ее. Словом, ошибок накапливается множество. И каждая из них ведет к снижению урожая, а все вместе лишают обновленную землю той силы, которой наделили ее природа и мелиораторы, умело поправившие природу и улучшившие ее.
У мелиораторов есть выражение: «инженерные системы». Оно давно вошло в обиход, и каждый знает, что речь идет об оросительных системах, выполненных на высоком техническом уровне. Называть так осушительные системы никто пока не решается. Может, потому что в зоне, где ведется осушение, привычнее не системы даже, а выборочное осушение небольших участков, на которых проложили дрены, прорыли отводные коллекторы, по которым и уходит самотеком избыточная влага. Ни каналов на таких участках нет, ни регулирующих шлюзов, ни насосных станций. Нет и быть не может, как нет смысла перебрасывать мост через лужу на дороге — лучше засыпать, забутить ее: природе от этого ни малейшего вреда, а хозяйская польза все же есть.
Рязанские мелиораторы берутся за осушение не малых участков, а огромных массивов, простирающихся даже не на сотни, а на тысячи гектаров. И создают на них, чтобы природе не причинить урона и максимальной пользы добиться, действительно инженерные системы, каждая из которых находится на территории не одного, а нескольких хозяйств. Но если хозяйства охотно принимают осушенные земли, то мелиоративная сеть оказывается бесхозной, словно бы ничейной, без догляда и соответствующего ухода.
Не хотелось мне бросать камень в рязанский огород, но хорошо знаю, к чему приводила погоня за гектарами мелиорированных земель в некоторых областях Поволжья: орошаемый клин из года в год рос, а урожаи на этих землях зачастую оставались прежними, как и до орошения. Причина крылась именно в слабом техническом обслуживании систем, в том числе и внутрихозяйственных.
Нет, не виню я в этом земледельца. Однако чтобы лучше понять ситуацию, давайте перенесемся для наглядности совсем в другую отрасль, но тоже связанную с водной системой. Представим, что судоходный канал имени Москвы с системой шлюзов на нем вручили не специальной службе, обеспечивающей проход судов, а капитанам идущих судов: мол, для вас, транспортников, делалось все это, вот сами и управляйте. Ясно, что ничего хорошего из этого не вышло бы. Так и тут.