Рядом с женщиной сидит ее муж, здоровенный детина, который, сам того не ведая, ходит в отделении под кличкой «Страшила Ольферт». Это-то Линда успела ей сообщить.
На стуле сидит отпрыск этой парочки, пятилетний Ольферт, и играет с резинкой.
Слезы тихо бегут из глаз женщины, но мужа это, видимо, ничуть не трогает.
— Мне наплевать, Ивонна, — говорит он. — Реви сколько хочешь. Мне впору самому завыть. Кто, черт возьми, по-твоему, должен обслуживать телефон, пока тебя нет? Можешь ты мне это сказать?
— Разве твоя мать не может помочь?
— Мать! Да что она понимает в нашем деле!
— Я знаю, что тебе трудно.
— Да, черт возьми! Очень трудно! Одному мне никак не справиться.
Страшила Ольферт так грохнул кулаком по столику, что пепельница подпрыгнула.
Ивонна пустыми глазами смотрит в пространство.
— Они сказали, что, если я выпишусь, они снимают с себя всякую ответственность.
— И прекрасно. Бери ответственность на себя.
Линда и Оливия в ванной помогают друг другу расчесывать волосы.
— Я слышала это собственными ушами, — говорит Оливия.
— Ультразвук? Ты уверена? — переспрашивает Линда, сжимая зубами заколку. — Неужели вреден?
— Точно. Говорят, в Швеции его вообще запретили.
— Нет-нет, не может быть, — чуть не плачет Линда.
Занавеска, отгораживающая душ, висит криво. Все здесь, в ванной, старое, изношенное и плохо работает.
В гостиной пусто, но телевизор включен.
На экране беззвучно мигает таблица. Пепельница на низком столике перед диваном полна окурков, смятых оберток от шоколада и сигарет.
Ивонна поправила подушки, выключила телевизор и сидит нахохлившись, втянув голову в плечи и глядя в пространство. Ей страшно подумать о ночи, которая обступает ее со всех сторон.
Потом она встает, плотнее запахивает темно-синий халат и медленно бредет по длинному, пустому в этот час коридору.
Дежурка тоже пуста, но настольная лампа горит, и на раскрытом кроссворде лежат очки и вязанье.
Ивонна подходит к большому окну в конце коридора, останавливается, держась одной рукой за бок, другой за спину, и смотрит вниз, на стройплощадку. Краны и строительные леса спят в темноте. Лишь немногие неоновые трубки освещают крыши вагончиков и дощатый забор.
На небе меж облаков сияет созвездие Ориона.
18 декабря, среда
Палата № 2. Здесь лежит только одна пациентка. Сигне Даль, гончар из Лейре.
— Давайте мы вас осмотрим?
Зав. отделением кивает молодой акушерке, которая стоит возле него, заложив руки за спину.
Та подходит к пациентке, кладет ей на живот красивые узкие ладони. Они скользят по животу от груди до паха, осторожно прощупывают нижнюю часть матки, затем медленно движутся снова вверх. Под конец она повернулась к пациентке спиной и принялась прощупывать низ живота.
— По-моему, воды не так уж много, — говорит она, глядя на заведующего. — А ребенок весит кило восемьсот, не больше.
— Пожалуй, так оно и есть.
Сигне садится на кровати.
— Меня очень беспокоит, что, возможно, количество эстриола снизилось у меня гораздо раньше, чем это было обнаружено.
— Теоретически это допустимо, но в данном случае мы такую возможность исключаем.
Врач улыбается.
— Что вы читаете?
Он берет верхнюю из стопки книг на тумбочке.
— «Керамика и датская керамическая посуда». Прекрасно, что вы не теряете времени даром.
— Привет, Баська!
— Привет, Сигне!
Уборщица-полька единственная из персонала, которая называет пациенток по именам. Собственно, это не положено, но внедряется все больше и больше. Хотя принято к пациенткам обращаться по фамилии — фру такая-то, замужем она или нет и какого возраста, не имеет значения.
— Я купила тебе фруктов, — говорит Баська и ставит на тумбочку картонную коробку. В ней прикрытые кусочком розовой шелковой бумаги два авокадо и лимон.
— А как насчет крупной соли?
— Вот, пожалуйста.
— Ты просто прелесть, Баська. Спасибо тебе огромное.
В дверь заглядывает медсестра.
— Сигне Даль, вы, случайно, не воспользовались баночкой фру Ларсен? У вас в моче что-то не то.
— Нет, надеюсь, что нет, — говорит Сигне, смущенно запахиваясь в черное кимоно.
— Кстати, вам письмо — держите.
Большой белый конверт, оклеенный вдоль и поперек множеством марок.
— Это от детей.
— И много их у вас?