По дороге к Ализону опасались удара в спину. Зимний лагерь, построенный римлянами, нависал над неказистым селением у речушки. Следы осады пяти летней давности зарастали. Часть казарм разрушены, остальные ветшали, у восставших не было военных формирований такого масштаба. В приличном состоянии только центральная часть, которую вожди мятежа использовали при посещениях. Но сейчас везде пустота.
Дэвас и Фриг опасались подлого замысла римлян: после обманных ударов по окраинам захватить оголившийся центр.
Фриг восстанавливала оборонительные укрепления, долго выстоять они не могли, но задержать врага стоило. Весть о вторжении легионов могла прийти в любой момент.
Но первым подошёл к броду со своими отрядами Вотан. Дэвас с облегчением наблюдал, как повисла на шее мужа Фриг. Для них снималась проблема осады Ализона. Театр военных действий целиком они не воспринимали.
– Мы ждём атаку римлян, – спешила Фриг предупредить Вотана.
– Это вряд ли! Большую часть флота с войском шторм пустил на дно, – рассказывал тот с показным равнодушием. – Германик спасся, сейчас в Оппидум Убиорум…
Подробности стремительной морской операции обсуждали за ужином. Восставшие прибыли к месту разгрома на Везере с опозданием. Увиденное так потрясло, что Вотан призвал над телами невинно убиенных небеса к возмездию. Новость, что буря пустила на дно армаду Германика, переваривали до сих пор.
Тишина за столом, звенела поклонением. Дэвасу вспомнился римский налоговый караван разбитый морем у берегов далёкой Иудеи. Магические ритуалы и заклинания в среде амазонок вообще не подвергались сомнению. На лице тёщи, разливавшей вместе с Такирой вино, отражался новый расклад сил.
– Думаешь, вторжение римляне отложат? – спросила Вотана Фриг.
Тот заинтересованно повернулся к Дэвасу, никто лучше не мог оценить дальнейшие намерения врага.
– Когда нас грузили на корабли, ходили слухи, что Германик ждёт подкрепление, – Дэвас предпочитал смотреть в глаза правде. – Римляне никогда не отказываются от своих планов.
– А мы как обычно: полный разброд, – скрежетал зубами Вотан. – Берех застрял с Амалом, базу под флот ищут. Северные союзники разгромлены. У меня князья заканчиваются дырки затыкать.
Он даже рычал от досады, прикидывая: сколько ещё времени ждать пополнения от ассов.
– У Арминия после истории с Туснельдой совсем крышу снесло. Не знаю, как его вразумить. Не замечал до этого таких страстей…
В этом вопросе он покривил душой. Историю, что Арминий выкрал Туснельду из-под носа жениха одобренного отцом, знали все. Дело, впрочем, в этих краях обычное. Отношения на людях выглядели ровными.
– В такое время распылять силы. – Продолжил кипятиться Вотан. – Семейная тризна у брата отца для него важнее общего дела. Не зря его тесть твердит о неудачнике?
– Одну любовь можно перебить только другой. – Усмехнулась Фриг.
Дэвас видел, как Вотан запнулся, явно обдумывал совет, перебирая в уме не устроенных наследниц.
– Хоть за своими дочерьми посылай, но и те маловаты, – стукнул он кулаком по столу.
– Зачем далеко, – неожиданно отозвалась Такира, подливая вино в чашу. – Бремуса твоя дочь. Валкира родила после Нисы.
Боги, как давно это было! Но точно выход. Дэваса отправили с предложением о браке. Задание прервало его сладкие стычки с женой, которая тянула со свадьбой и не соглашалась покинуть свиту Фриг. Он совсем потерял голову, но считал своим долгом вернуться к Береху. Такими темпами на свет мог появиться ещё и сынок…
Будь Девас не настолько погружён в собственные дела, он бы точно остался на ночь и пронюхал, что родня Арминия трубит сбор, реагируя на события в Классис. Римляне ночью переправились через Рейн, и Арминий не желал слушать Вотана про поиск выгодных позиций. Это было семейное дело, и оно не терпело отлагательств.
А так он просто отметил, что вождь херусков не в восторге от предложения, хотя отказать верному союзнику не мог, и отбыл почти сразу.
Бой под Идиставизо[11] шёл, когда съезжались первые гости на свадебное торжество. За три дня до церемонии брака Арминий ободранный, весь перепачканный кровью, с раненным дядей на руках и горсткой выживших сторонников явился в Ализон. Вотан не мог скрыть плачевное положение будущего зятя.
– Схватка была страшной. Римлян порубили не счесть, но под конец дрогнули, с поля боя побежали. Сражение проиграно. – Рассказывали очевидцы.
Белокурый херусск сидел над раненным родственником. Перегорел даже гнев. Обречённость плескалась в голубых провалах глаз.