Такой поворот событий Игоря не устраивал. Отказаться от ниточки, которая связала с Олей, был не готов.
Он вспомнил, в какой тупик поставили признания Альки в ресторане. Олины странные и загадочные рассказы вызвали желание помочь, защитить. Проблемы любимой женщины безоговорочно и сразу принял как свои.
– Неужели не интересует разгадка?
– Ты ещё не знаешь продолжения, – усмехнулась Оля.
Золотая осень жизни
Золотая осень жизни
Остров Готланд 60 год нашей эры
«Это конец!» – мелькнуло у Вотана, когда он на полном скаку рухнул с лошади на пригорке. Из тьмы беспамятства вытянул стражник, пытаясь его поднять. Каждое движение отзывалось приступом боли. Он никак не мог, вздохнуть полной грудью, и собственный стон отозвался как чужой.
– Я за помощью, – воин осознал, что одному не справиться и помчался в ставку.
Если не двигаться, ноющая резь оставалась терпимой. Он посмотрел единственным глазом в небо. В голубой бездне застыло лёгкое облачко, словно его душа в сомнении: куда направиться. И ведь было, что терять…
После примирения в пещере, они ещё погостили у Зирхурда. Фриг оставила кольцо Торанс, чтобы Ринден потребовала сокровища, когда объявятся гномы. А потом начались непрерывные визиты к соратникам былых сражений.
Птенцы из гнезда Вотана прижились и укоренились на новых землях. Каждый считал своим долгом отблагодарить и присягнуть. Убийцы Арминия склонили головы, опасаясь гнева богов. Дети Гринмилы вернулись в Хольмград. Свобода одарила всех.
Вотана здесь звали Одином. За пирами и схватками он вершил справедливый суд, благословлял династические браки, укреплял веру отцов. Его соколята цементировали сарматский мир.
Последним навещали сына Ринден у данов. Белоснежные скалы Арконы растаяли вдали, когда налетел шторм. Три дня болтанки вымотали команду, а на следующее утро из тумана выплыла земля богов. Стихия прибила их в Готланд[1].
Солнечные острова посреди холодного моря лежали как подарок. На юге даже рос виноград, на севере естественная крепость острова Форё, отделённая проливом, который не переплыть без лодки. А там окаменевшие в последней битве титаны и боги. Место силы потрясло.
Вотан и Фриг почувствовали сразу: они приплыли домой. Вначале освоили пещеру в заколдованном лесу. Природные гавани укрыли флот.
Через год пожаловал властитель с материка – Гюльви, и нагло потребовал дань. Дружины были сопоставимы, но Вотан схитрил.
Радушно принимая гостя, разослал призыв на сборы. Валкиру отправили на Форё, готовить место главного арбитра. Вино и угощение полились рекой под рассказы о строении вселенной. Вначале прибыли соратники с ближайших островов, затем одрусы и руги, позже даны, за ними Амал. Отряд Гюльви растворился в потоке вооружённых людей. Новый расклад сил сложился сам. Судами забили лагуны.
Все ждали Кадуаха. Кораблям солнечного вождя фризов не хватило места в гаванях. Их сразу выслали к проливу. Уехать, не попрощавшись, Гюльви стало опаснее, чем плыть по течению.
– В Вальхол! – бросил клич Вотан, большинство ещё не поняли смысл, но ждали развлечений.
Река воинов текла к Форё. Стремнина унесла сильно пьяных, но остальные перебрались на остров стихий.
На фоне неземной панорамы раукар[2] блестел под лучами чертог. Шкуры цвета охры, натёртые воском, парили на высоких кольях, как золотые щиты. Туши на вертелах источали одуряющий аромат готового мяса. Буйных вояк ждала ночь дикого веселья перед кровавой баней. Пир, кости, молодая поросль амазонок и возможность решить дело миром.
На рассвете все, кто не сумел договориться, сошлись в смертельных схватках. Ристалище решило споры.
Поединки иногда останавливала первая кровь, особо ярые дрались до смерти. Раненых тащили с поля боя девочки Валкиры. Погибших готовила к похоронам Ванадис. Суд богов для воинов понятен.
Ловушка над Гюльви захлопнулась, но упрямый северянин не хотел верить в сказки, он искал пути их разоблачить. Вотана раздражала такая дремучая тупость.
Погребальные костры ещё пылали на песчаном пляже, тризна звенела, когда донесли: Гюльви переоделся паломником и покинул пир. На противоположной стороне Форё его ждал корабль, готовый отплыть к устью Вислы. Решил всё-таки проверить, переглянулись тогда супруги.
Вотан с трудом сохранил покой.
– Сообщите капитану, что Гюльви передумал, – поднялась из-за стола Фриг. – Мой человек добавит сон-траву. Будет ему Асгард[3]…