В зале все зашумели, раздались крики возмущения.
— Это ещё не всё! — Продолжил асес — баши. — В индийский ярус библиотеки Сааифа пробрался асур. С ним сразилась старшая дочь правителя.
Несколько старост, среди них был и Сулейман Убайды, вскочили со своих мест, заголосили:
— Говори же, говори скорее, что случилось? Где эта тварь? Где правитель?
Звездочет Али — Саиб прокричал:
— Успокойтесь, сядьте на место. У нас нет времени на панику. Дайте выслушать асес — баши до конца.
— Мы не знаем где Махмуд — бег, — Насир ад — Дин пожал плечами. — Книгочея убила проклятую тварь, но себя уберечь не смогла. Гулбахар тяжело ранена.
— А кто напал на старшую дочь правителя?
— Труп похож на ракшаса[6]. Мы не можем к нему приблизиться — место, где произошла схватка, закрыто изумрудным сепаром, но рядом с Гулбахар неотступно сидят лекари — сааифиды. Они закрыли себя до снятия полотнищ, и пробуют спасти несчастную. Тварь заразила книгочею какой — то болезнью.
Старейшины со страхом зашептали: чума, чума, чума…
— Но в город зараза не ворвется — сааифиды уже закрыли библиотеку на карантин.
— А что с наследником и другими дочерями правителя? — отозвался глава кузнецов Талпан — Хан.
— Чолпан — Мульк жива. У неё побывали два бродячих философа, правда, девочку не тронули, — тихо ответил асес — баши, — младшая дочь, Гульнара, эту ночь провела в гостевой башне Эльчи — хана. Под утро на неё тоже напали.
Старейшины, которые только что, не стесняясь, кричали, перебивая друг друга, услышав эту новость, смолкли.
— Дочь правителя охраняли янычары из балюка Рафика Фаиза, и огнепоклонники из свиты индийского посла. Почти все стражники погибли. Когда мы прибыли, то застали одного Рафика. Он нам ответил, что Гульнару забрал индийский посол и сейчас девочка за пределами Истамбула…
— Я спросил, что с наследником! — крикнул Талпан — Хан и его голос сорвался на бабий визг.
— Мы не знаем, — плечи асес — баши поникли. — В его спальне поставлены сепары, за которыми видно, как на полу лежит тело мертвой Шад — Мульк.
— Жена правителя мертва? — Али — Саиб схватился за сердце.
Вдруг Сулейман Убайды выбежал в центр круга и зачастил:
— Кто нападал? Где наследник?
На эти вопросы асес — баши ответил твердо:
— Я смею утверждать, что правитель своими руками убил жену, и он же забрал младенца. В Эльчи — хане на Гульнару совершили нападение наши же янычары. Их мертвые тела сейчас находятся в саду Посольского двора. К средней дочери являлись странники — они были найдены около моста в Галате. Тоже мертвыми. Я думаю, что с ними расправился сам Махмуд — бег.
— Вы думаете или знаете?
— Старики задушены с помощью Ромалс Хувве.
— Цыганская гадюка? В Истамбуле запрещены смертельные заклинания! — Сулейман Убайды презрительно скривил губы. — И с каких это пор Махмуд — бег пользуется темными силами?
— В молодости, как многие помнят и знают, Махмуд — бег служил в Черной сотне, где под началом отца, Фадлаллах — бега, изучал магию адхарма. Но ранее ни один из чернокнижников Сотни без приказа не преступал законы правды, не опускался до темной магии.
— До сегодняшнего утра.
— Да, до сегодняшнего утра…
— А вы знаете, кто выступил против Махмуд — бега? — Глава клана охотников, наконец, задал главный интересующий всех собравшихся вопрос.
Насир ад — Дин набрал полную грудь воздуха и выдохнул:
— Сиратинцы.
Услышав ответ, Сулейман невольно отступил назад. Все присутствующие побледнели, когда был произнесено название ордена фанатиков, наводящих ужас на правителей Востока.
Сиратинцы всегда считали, что они могли судить любого вельможу, который, по их мнению, шел против правды. Ханы, шахи, султаны долгие годы не чувствовали себя в полной безопасности. Они знали, что рядом с ними во дворцах, в походах, даже в гаремах находятся тайные слуги шейха Джебраила ибн Саббаха, вечного судьи правоверных. Все подозревали всех, и никто не мог гарантировать, что их сестры, сыновья, охранники на самом деле служат им, а не шейху. Вот только последние сто лет о сиратинцах слышно было мало…
— Кто возглавлял нападение? Кто — то же должен был руководить? — прокричал Сулейман Убайды.
— Я сейчас не смогу ответить на этот вопрос, но я знаю с кого спросить, — ответил асес — баши.
— И с кого же?
— С Рафика Фаиза.
Староста топнул ногой.
— Так приведите сюда этого жалкого янычара!
— Я уже распорядился, — сказал Насир ад — Дин, поклонился и хлопнул в ладоши. Тут же стоявшие на входе мальчики открыли дверь, и в зал широким шагом вошел старшийохранник Махмуд — бега и встал рядом с асес — баши. Рафик был на две головы выше Насир ад — Дина, но в эту минуту он дорого бы отдал за то, чтобы уменьшиться в размерах. Выглядел охранник ещё мрачнее, чем асес — баши.
Староста цеха охотников подпер кулаками свои пухлые бока.
— А почему это мы видим перед собой телохранителя шехир — эмини, а самого Правителя не видим?
Убайды стоял в центре круга, но никто из старейшин Совета не осмелился указать подобающее его сану место.
Сердар ответил:
— Потому что я получил от него приказ охранять младшую дочь Гульнару.
— До девочек дойдем, ты лучше ответь, где сейчас находится Махмуд — бег и наследник?
— Я подозреваю, что их похитили, — ответил Рафик Фаиз. За минувшую ночь он, постарел лет на десять — усы поникли, в глазах тоска, даже серьга в ухе и та не блестела.
Собравшимся показалось, что староста цеха охотников сейчас лопнет от возмущения.
— Кто похитил?
— Думаю, звездочет Фарух.
— Фарух? — Убайды даже чуть присел от неожиданности. — Я, наверное, уже ничего не понимаю…
— Мы нашли возле Гулбахары и Чолпан — Мульк знаки сиратинцев. На старшую дочь правителя напал сначала асур, а потом попыталась завершить начатое служанка. На младшую напали янычары из моего болюка. Все они, воины и служанка, были сиратинцами. Жена Махмуд — бега, как оказалось, тоже была слугой шейха.
— Шад — Мульк?
— В её руке мы увидели стилет со знаком ордена. Мы не знаем, успела ли она убить ребенка или нет — наследник, как, впрочем, и сам правитель исчезли. Я думаю… Нет, я знаю, это рук звездочета шехир — эмини.
— Откуда?
Янычар ответил четко и ясно:
— Защитные покрывала, сейчас окружающие постель Шад — Мульк поставлены не Махмуд — бегом. Они не столь прозрачны. На сепаре, а я знаю почерк Фаруха, стоит печать звездочета. Кто мне не верит, пусть спустится и посмотрит своими глазами. Я думаю, что Фарух — сиратинец. Он спланировал нападение, только не учел одного — помолвки дочери правителя. Посол настоял, чтобы я снял караул и поставил своих лучших воинов. Я так и сделал. Кроме того, Гульнару охраняли маги — огнепоклонники из Индии. Совокупность случайностей спасла девочку от гибели.
В зале раздался вздох облегчения — ну, хоть одна хорошая новость.
Ещё старейшины заметили, что Рафик не собирается себя щадить, говорит так, как есть.
— Где вы будете искать шехир — эмини? — отозвался Али — Саиб. — И как собираетесь оправдываться? Мы — то понимаем, что напали убийцы из ордена сиратинцев, но в мире людей об этих фанатиках уже забыли. Вам никто не поверит. Вы же не только охранник кет — хюда. Вам вменяется в обязанность защищать жизнь шехир — эмини в мире людей! А там за любую провинность голову секут!
— Я не знаю, где правитель, — Рафик Фаиз склонил голову как можно ниже, чтобы не было видно его лица, — но готов принять любую кару. Мне прощения нет.
Али — Саиб встал, подошел к сердару.
— Мы верим и знаем, что вы сделали всё что могли. Сиратинцы как дым — видно, а не поймать. Их оружием управляет рука Господня. Если будет суждено умереть старшей дочери Повелителя, значит такая судьба. Если Махмуд — бег и его сын живы, выходит, есть у них ещё дела на этой грешной земле.
Вдруг с подушек привстал Яс — мулла — старейшина цеха хозяев караван — сараев. Его слова звенели как сталь: