— Эх, нам бы чуть — чуть удачи… — шептал дервиш, перепрыгивая в кромешной тьме с камня на камень.
Вдруг старик остановился и поднял руку, приказывая брату замереть. Каландар прислушался к сердцу — что оно подскажет?
И оно завопило!
Первой пришедшей даже не мыслью, а криком было — бежать, как можно быстрее! Не раздумывая, старик развернулся, махнул посохом брату и понесся вперед, ничего не говоря. Шелест развивающейся сзади одежды подсказал, что и второй дервиш сорвался с места.
Бежать было легко. Ночной горный воздух приятно холодил лицо, и старики почувствовали настоящую усталость, только когда солнце осветило небо и открыло им тропу. Теперь они могли бежать спокойнее, не переживая, что любой шаг может закончиться падением и сломанной шеей.
Старший каландар взобрался на высокий с одного боку пологий камень, поднес ладонь к глазам, посмотрел назад. Вскрикнув, он сорвался вниз и побежал ещё быстрее.
— Такого не может быть… — шептал он.
Младший брат поравнявшись, спросил:
— Сиратинцы? У нас же шесть дней в запасе!
— Мы не на тех гадали! — ответил брат на выдохе, и добавил, как выплюнул: — Карлаг!
Старики бежали ещё около часа. Они не обращали внимания на стопы, натертые до крови кожаными ремешками сандалий, на свинцовую тяжесть в теле, на кипящую от горячего дыхания грудь. Несмотря на усталость, они, наверное, могли бы не снижать темпа ещё целый день, потому что в их ушах звенело страшное слово — карлаг, а их ноздри, казалось, уже обоняли мерзкое дыхание этого проклятого пса.
От этих тварей сложно убежать — рано или поздно чудовища настигнут своих жертв. А сколько их — один — два, — может больше… уже не важно. Сейчас беглецов мучил главный вопрос: почему именно эти ищейки — убийцы идут по их следу? Фанатики шейха Джебраила не имеют власти над псами—адхарма, — только последователи культа Муругана[3] способны подчинить этих тварей лжи. А это значит только одно: суд над лжецами вершится их же оружием.
Дервиши, подбежав к большому дорожному камню, на котором были выбиты благословляющие путников молитвы, остановились, достали меха и допили последнюю воду.
— Хватит бежать. Это — конец, — сказал старший брат, тяжело дыша.
— Пора дать бой, а там посмотрим, — ответил младший. — Молнию?
— Не попасть. Они юркие, зря время потратим.
— Что тогда?
— Нужно обезножить и только потом молнией.
— Гулбаджа Ра?
— На крайний случай.
— Про Азордан — Сиах помнишь?
— Знаю, станет сильнее.
— Когда начнем?
— Сейчас!
Один из стариков осмотрел землю вокруг камня, стоящего на небольшой возвышенности. Слева и справа усеянными мелкими камнями склоны гор — не подняться, не скрыться — обязательно сорвешься вниз. Старик поднял голову, посмотрел на вершины.
— Если постараться, можно устроить хороший завал… Давай пробежим немного вперед, осмотримся, потом вернёмся.
Только начали бег, как рассмеялись — до этого дорога под небольшим уклоном шла вверх, а после камня с молитвами тропа путников хоть и не сразу, но начала спускаться. Старики заметили расщелину, перерезанную дорогой, ведущей в долину. Получается, они уже добежали до конца перевала. Окинули взглядом валуны, выступы, чахлые кусты колючек, мелкую гальку под ногами — наверное, весной здесь бежал ручей, — с тоской посмотрели на зеленеющий внизу лес.
На сердце было тяжело, но братья всё равно повернули назад.
Прибыв на выбранное для битвы место, каландары посохами начали торопливо покрывать землю паутиной арахнидов[4]. По их расчетам преследователи должны были прибыть с минуты на минуту. Когда вся площадка перед камнем была покрыта паутиной, у них появилась надежда. Вот только стоило теням мелькнуть вдали, страх вернулся. Не успели дервиши собраться с мыслями, успокоить дыхание, как отчетливо увидели скачущих с камня на камень карлагов. Приблизившись к полосе паутины, псы посмотрели на двух людей, оскалили зубы, подобрали лапы и прыгнули. Впечатавшись в белое липкое месиво, твари, словно огромные черви начали медленно ползти к жертвам.
Псы были меньше любой городской собаки, живущей на свалках, формой тела напоминали горностаев, но дервиши не смотрели на их размеры. Пущенные по следу псы адхарма полукрысы — полусобаки, редко когда уходили без добычи. Чтобы их убить, надо быть на стороне дхарма — ребенком правды. Только чистые создания обладают знаниями смертельной для карлагов магии, старики же черпали силу из другого источника. Их заклятия могли не убить, а наоборот, придать псам силы, поэтому старики решили схитрить. Для усмирения ищеек они решили использовать магию природы.
— Ан — зу — Зеу! — вершины посохов раскалились белым и в карлагов ударили молнии.
Это и помогло и навредило. Псы пострадали — их шкура обгорела, из пасти и глаз потекла кровь, на зубах заблестела пена, перемешанная с кровавой сукровицей, но одновременно вокруг детей адхарма растопилась паутина. Это позволило псам сделать ещё один прыжок и подобраться почти к ногам стариков, где клейкой массы было особенно много — дервиши рядом с собой слюны арахнидов не жалели. Паутина залепила лапы, глаза и пасти, заставив раненых крыс трепыхаться и визжать от бессильной злобы.
Вдруг старики подняли посохи и крикнули, один: «Хынас — шмайя!», — другой — «Гулбаджа Ра!», — только заряды полетели не в псов, а в горные склоны. Сбитые с вершин камни ринулись вниз. После этого дервиши воткнули посохи в земли и прорычали: «Муруган!».
Горы вздохнули, словно в их недрах проснулись легендарные Титаны, качнули землю, и раздался рев — вниз ринулся горный поток из камней, пыли и кустарников.
Две грозные страшные волны, по мере приближения к земле, набухали, росли, но за мгновение до того, как лавины накрыла дно ущелья, дервиши исчезли.
Перелетев в место, где начинался спуск в долину, старики, было, обрадовались, но их счастье быстро испарилось. Дорогу им преградила высокая, в два человеческих роста, фигура дэва. У него были кривые короткие руки и ноги, толстое стянутое широким железным поясом блестящее от пота брюхо. Пояс украшали торчащие в разные стороны крюки, на которые были нанизаны гниющие человеческие головы. Живую башню венчала огромная, полузвериная, получеловеческая голова. На покатые бугристые плечи дэва был наброшен верблюжий халат, поверх которого сидело не менее дюжины псов — карлагов.
Увидев нового противника, старики только и смогли с тоской прошептать:
— Погонщик…
Да, не на тех они гадали. По жизни каландаров пришел погонщик карлагов.
[1]Шакра — могучий (санскр.)
[2]Прекрасный Нилупар правил племенами адхарма с XIV по XVII века.
[3]МУРУГАН — в индуизме воинственное божество дравидских племен южной Индии. Первоначально являлось божеством горных племён. Тесно связан с культом природы, и, вероятно, с почитанием огня и солнца (часто в свитках называется "красный Муруган"). Атрибуты — алое копье, гирлянды цветов, павлин, иногда слон. Нередко представляется с шестью лицами и двенадцатью руками. Культ Муругана тесно связан с шаманизмом. Жрецы вооружены церемониальными копьями.
[4]Арахниды — пауки
Глава 3 Кто поможет прокаженному?
Слухи в Истамбуле разлетаются мгновенно. Совет не успел разойтись, а все волшебники святого города были уверены, что Махмуд-бега, его жену, сына и трех дочерей убил Фарух сын Абу-Бакра из Мараги! Тут же сотни магов приладили к поясам волшебные палочки, взяли ищеек, и отправились на поиски изменника. Солнце только встало, а столица уже была наводнена странного вида людьми, в чудно замотанных чалмах и тюрбанах, в длинных, расшитых звездами халатах, ведущихна поводках больших и малых собак, ящериц-варанов, а также хорьков и соболей! Некоторые чудаки вывели с собой котов таких гигантских размеров, что рядом с ними и стоять было страшно! Люди оглядывались, перешептывались, спрашивали друг друга: «Когда это в порт прибыло судно со звездочетами?». А тут вдруг иная напасть — над домами целыми стаями начали летать сороки, трясогузки, воробьи, чайки и, — кто бы мог подумать — летучие мыши. Но это полбеды. Многие жители, задрав головы вверх, показывали пальцами на стаи сов! И это ясным днем! Хотя, чему удивляться? На небе появилась плачущая Луна, недавно на берег моря, говорят, выбросило огромную, как дом, тушу кита. В Египте землю так трясло, что люди не могли устоять на ногах, а в Александрии прошёл дождь из лягушек. В мире много тайн и только Аллах Всемогущий знает, что всех ждет впереди.