— Н-да-а. Стрелять-то нам лучше надо, — проговорил командир полка. — Пугаем стервятников, а их сбивать надо. Вот в чем суть! И правильно критиковали нас…
Манухин положил руку на плечо Даховника, сощурил глаза:
— Лука Иванович пример нам в таком деле покажет, как в соревновании трубочных. Да?
Старший лейтенант свел брови, заговорил спокойно:
— Первый залп буду лучше готовить. От него, главным образом, успех стрельбы зависит.
Когда машина, прибыв в Спартановку, остановилась возле школы, Манухин пригласил Дахозника к себе. Он передал приготовленные заранее материалы для политинформаций, бесед с бойцами. Затем достал десятка два листовок «Три заповеди бойца ПВО», присланных из Москвы.
— Вручите эти памятки агитаторам, комсомольцам. Вывесите их на видных местах. Пусть каждый боец прочитает!
От спартаковской школы — штаба полка — Даховник направился на вторую батарею. Машина вышла к восточной окраине поселка, повернула к реке, остановилась возле: огневой.
— Где моя волжаночка? — сразу спросил Даховник у Новицкого.
— Здесь! Вызвать?
— Нет, нет. Не торопись, — остановил комбата Даховник, и мягкий веселый голос его стал строгим. — Слушай меня, Хлебороб. Фашистские самолеты не отгонять, а уничтожать надо! А значит, по тревоге быстрее собираться, первый залп лучше готовить. Строго выдерживать темп стрельбы. За боевой техникой смотреть в оба. Понял?
— Понял, товарищ старший лейтенант!
Подошел политрук Михайлин, как всегда живой, подвижный.
Развернув папку с бумагами, Даховник отдал ему часть листовок-памяток, другие материалы, переданные Манухиным. И, обратившись к командиру батареи и комиссару, сказал:
— Да, товарищи, за соревнование нам похвала. Но не зазнаваться! А теперь давайте ПУАЗО устанавливать. — И они направились в центр огневой позиции.
В тот день на батарею был доставлен новый прибор. Установка его требует много хлопот, и Даховник хотел лично проверить, как будут проходить эти работы.
Из; глубокого окопа выкатили старый прибор, требующий ремонта, и поставили новый. На нем быстро сняли пломбы. Опытные специалисты тщательно осмотрели каждый агрегат, шкалу, рукоятки. Командир приборного отделения, хорошо знающий свое дело сержант, уже хотел было доложить, что осмотр закончен, но в этот момент послышался голос Михайлина, стоявшего вместе с прибористами в окопе:
— Да это, товарищи, особенный ПУАЗО! Послушайте, что здесь на табличке написано! — И он начал читать громко, так, чтобы было слышно всем: — «Прибор изготовлен коллективом завода сверх плана, в честь 25-й годовщины Великого Октября»,
Зенитчики подошли поближе, чтобы посмотреть на медную табличку с надписью. Лица расцвели улыбками. Кто-то радостно воскликнул:
— Вот это здорово!
Затем послышались новые возгласы:
— Благодарить надо рабочих!
— Спасибо!
Создавалось такое впечатление, будто здесь, на огневой, среди бойцов присутствовали ребята и девчата, пожилые рабочие в спецовках и вручили батарейцам свой подарок.
— Тыл ничего не жалеет для фронта, — обращаясь к бойцам, громко говорил Михайлин. — В поте лица трудятся наши люди, чтобы дать нам все необходимое для разгрома врага.
— А теперь проверим, как работает этот прибор, — проговорил Новицкий, убедившись, что установка его закончена.
Комбат подал сигнал:
— Включить ПУАЗО!
Девушки-лрибористки заняли свои места по боевому расчету. Введена скомандованная высота. Монотонно зашумели сложные механизмы…
Даховник и Новицкий медленно шли по расположению батареи. Комбат показывал траншеи полного профиля, окопы для пулеметов.
— Крепко поработали! — оценил увиденное командир дивизиона. — Так и нужно!
Затем Новицкий пригласил Даховника в свою землянку. Предвечернее небо было чистое, голубое. Воздух наполняли запахи полевых трав.
— Чудесная погодка, и заходить в землянку не хочется, — промолвил Даховник.
Застучали каблуки по дощатым ступенькам. Скрипнула дверь.
— Жиром бы смазали петли-то? — пошутил Даховник. — А то пищат, как поросята.
— Скрипеть двери положено, чтобы слышно было, что командир идет, — усмехнулся Новицкий. — Прошу извинить, выйду на минуточку.
Заглянув к дежурному телефонисту, Новицкий спросил:
— А где Земцова?
— Только сменилась!
— Передайте, пусть зайдет к комбату.
Спустя несколько минут Земцова вошла в командирскую землянку, приложила руку к пилотке и доложила, как положено. Выслушав ее, Даховник обрадованно воскликнул: