Очень надеюсь, что за татуировки здесь не сжигают на костре. И не делают что-то не менее плохое.
Мое смущение куда-то резко испарилось, осталось только легкое раздражение человека, которого отвлекали от важного занятия какой-то ерундой.
– Под ключицей, – поправила я, стараясь высечь огонь. Он, конечно, не высекался. Колесико щелкало, но, кажется, «Зиппо» все. Придется разбирать и проверять. Очень обидно.
Исподтишка я следила за магом – так, на всякий случай.
– Не столь важно где, – ответил Кондор, снова отводя глаза в сторону. – Но это все объясняет.
– Что объясняет? – я вскинула голову, оторвав печальный взгляд от зажигалки.
– Почему моя метка сбилась. – Он прислонился к стене и посмотрел на витраж, тяжело вздохнув. – Еще раз прошу прощения, Мари. – Наши взгляды встретились. Я ожидала встретить насмешку, хищное любопытство или что-то похожее на это, но наткнулась на настороженность и внезапное для меня смущение. Кондор улыбнулся, и эта улыбка тоже получилась какой-то извиняющейся. Выглядел он заметно лучше, чем в тот раз, по крайней мере, уже не напоминал восставшее умертвие. И синяки под глазами исчезли. – У тебя все в порядке?
– Не жалуюсь, – ответила я, все еще не понимая, что происходит.
– Вот и славно. – Кондор приложил ладонь к груди и наклонил голову – такой вежливый жест, напоминающий одновременно и приветствие, и прощание, и просто выражение хорошего отношения. – Приятно провести время.
Он резковато развернулся и пошел в сторону двери.
Я посмотрела на зажигалку в своей руке, на свечу, которая стояла слишком далеко, чтобы мне хотелось к ней тянуться, и вдруг порядочно осмелела.
– Кондор, стой!
Он остановился уже рядом с дверью, готовясь ее толкнуть, и обернулся ко мне, удивленно приподняв брови. Я потрясла бесполезной зажигалкой в воздухе.
– Ты же маг, – сказала я, пытаясь сдержать улыбку. – А мне нужно…
Он бросил взгляд на свечу, понял, в чем дело, быстрее, чем я могла объяснить, и, самодовольно ухмыльнувшись, щелкнул пальцами. На кончике сигареты вспыхнуло пламя.
Мое удивленное «спасибо» ударилось в закрытую дверь.
Я облокотилась на бортик ванной, положила голову на скрещенные руки и затянулась сигаретой, а после этого, выдохнув дым, с головой ушла под воду.
…И тут же чуть не подскочила, потому что ступня попала как раз в поток горячей воды.
И обидно, и от самой себя смешно.
Почти как намек, что нужно быть осторожнее и осмотрительнее.
***
Шутки про призраков перестали быть смешными, когда я обнаружила всю одежду, которую оставила за ширмой в ванной комнате, на кровати. И платье, и белье, и даже мои носки были чистыми, пахли травами и чем-то еще.
Придерживая одной рукой полотенце на груди, я взяла во вторую руку то самое тяжелое блюдце и, дрожа уже не от холода, а от паники, еще раз обошла все углы.
И угол за ширмой тоже.
Он был пустым. Две деревянные полочки, на которые меня просили складывать одежду, тоже были пусты. Никакой потайной двери или окошка, через которое кто-то мог бы проникнуть сюда, я не нашла, и от этого стало еще страшнее.
Засов на двери был задвинут.
Я прижалась спиной к стене, ощутив лопатками, кажется, все ниточки на гобелене и прохладу камня, которую он прятал, и попыталась выровнять дыхание.
Видимо, некоторые чародеи проходят сквозь стены или…
Без «или». В спальне, в углу рядом с окном, стояло еще одно зеркало. Вот и ответ.
С остальным я разберусь завтра. Обязательно. Приставлю канделябр к горлу того, кого поймаю первым, и все узнаю. Переберу все книги в библиотеке – должны же здесь быть энциклопедии и учебники? Начну без стеснения спрашивать обо всем, что кажется мне подозрительным или непонятным.
А сегодня посплю с тяжелым предметом под подушкой.
Зажигалка, к моей печали, все еще не работала. Я положила ее в открытом виде на маленький столик, стоящий сбоку от кровати. На этом же столике откуда-то взялся флакон – тот самый, который дал мне Кондор, посоветовав использовать его содержимое, если буду плохо спать. Предусмотрительный, надо же. Я скептически хмыкнула, но все-таки щелкнула металлическим рычажком, который держал на месте крышку, и принюхалась.
Валериана, анис и что-то еще.
«Может быть, – подумала я, возвращая закрытый флакон на место, – там и нет никакой магии – только травы».
Но пока я не хочу рисковать.
Тем более что сильнее, чем запах аниса, я терпеть не могла только лакрицу.
Ночная сорочка, которая лежала тут же, рядом с моими чистыми и подлатанными на коленях джинсами, оказалась длиной до колена и без всех этих ужасных воланов и кружев, которые я успела себе навоображать. «Если и нижнее белье здесь окажется нормальным, – подумала я, проводя рукой по прохладной ткани наволочки, – то, пожалуй, можно будет совсем расслабиться. И попробовать получать удовольствие».